Ценитель чайных церемоний. Александр Конторович

как-то сбежал, то первое, что им придёт в голову – искать его на дороге к городу. Дураков ныкаться прямо в их логове… ну, таких ещё поискать надобно!

      Надеюсь, тут наши мысли совпадают…

      А вот в конюшне было существенно теплее!

      Оно и понятно – почти десяток лошадей! Надышали тут… В углу и на чердаке понабросано сена – лезу наверх. Насколько я помню, сено обычно вилами перекидывают – оттого у меня и нет желания залезать в нижнюю копну. Да и наверху пробираюсь поглубже к стене. Чтобы снизу не достали.

      Устроился, сена сверху натащил – порядок! Топор, разумеется, рядышком кладу – не помешает!

      Лежал в одиночестве я недолго.

      Сначала внизу бухнула створка ворот – кто-то забежал в конюшню, потыкал вилами сено – и выбежал назад.

      Ага, меня ищут…

      Внутрь заглядывали ещё пару раз, пока властный голос (Кондрат!) не велел им идти собирать вещи и готовиться в выходу. Толпа потопала в указанном направлении, а главарь остался пока внизу.

      Дождавшись, пока все выбежали наружу, Кондрат обратился к кому-то, кто, по-видимому, зашёл с ним вместе.

      – Рыжего – кончай. Сумлеваюсь я в нём…

      – Уходить будем?

      – Сюда не вернёмся уже. Поэтому и деда с бабкой – тоже того…

      – Я б ещё и Ваську Пегого приголубил. Дерзок он… да и глядит так… непочтительно.

      – Как знаешь! Твой человек.

      – Сделаем. Этого… мериканца, что ли, с ним что делать?

      – Туда же его. Оставлю тебе Ваську и Рыжего – мол, чтоб, помогли. Как поедем, грузите добро на телеги. Опосля того, кончай их тут всех, да езжай. Место знаешь. Тама и увидимся! – подвёл черту главарь.

      – Дык, сюда я их заведу по-одному – и хорош. Опосля того сено подпалим – дымком и уйдут они все…

      – Замётано!

      Скрипнула дверь – кто-то ввалился с улицы.

      – Ну? – это Кондрат.

      – А нет его! Как сквозь землю провалился! Везде искали – нету! – вошедший частил, словно опасаясь не успеть высказаться.

      – И куда ж его черти уволокли? – недовольно буркнул атаман.

      – Не иначе, в город побёг! Куды ж ещё деться-то ему? Здеся поблизости никого и не имеется, жилья нет, никто приюта не даст!

      – Он ополоумел, что ли? Верст пять только до тракта – и всё лесом!

      – Митяй одежонку евонную спознал! Мол, баит, на одном из упокойников таковая имелась. Да сапоги… Ему самому они малы оказались, вот он их и кинул тама, ну, где тела с телеги свалили.

      Ах вот что это был за «мотоцикл» с узкой колеёй! Лопух я злокачественный – не обратил внимания на следы копыт!

      – Что ж, выходит, не добили его тогда?

      – Ну! А он, поди, очухался, да обеспамятел… Вот и попёрся – куды глаза глядят.

      – Обеспамятел! – фыркнул атаман. – А из сарая он как утёк? Ась?!

      Вошедший потоптался на месте – было слышно, как что-то похрустывает у него под ногами.

      – Эта… мериканец баит, что увёл его кто-то… Он сам того не видел, спал ишшо.

      – Вот те и ответ! – это, судя по голосу, давешний собеседник Кондрата. – Поди, не один, токмо,