Ценитель чайных церемоний. Александр Конторович

так называемый – «плотницкий». Приходилось в молодости такие видеть, у Васьки отец в столярке работал, приносил.

      Заодно снимаю с мертвяка и штаны – ему уже ни к чему, а мне сойдут. Кафтан этот… плохая замена пропавшей куртке, но выбирать не из чего.

      Представляю себе свой видок – колоритный, должно быть, персонаж получился… и как в таком обличье мне теперь в город топать?

      Ладно, для начала надобно отсюда уйти. А то к ночи станет совсем уж холодно, и какая-нибудь ангина мне гарантированно обеспечена.

      Куда идти?

      Ни света, ни каких-нибудь звуков – ничего не слыхать и не видать.

      А вот следы на земле имеются, узкие колеи лишь слегка присыпало снегом. По ним и пойдём. Если ориентироваться по следам, то машина приехала откуда-то слева, остановилась, выбросили, как думалось злодеям, мёртвое тело, развернулись и убрались восвояси.

      Протопав метров триста, озадаченно чешу в затылке. Что-то уж больно машина странная тут была… какая-то она узкая, да и колея странно выглядит… Обычные шины – они точно шире будут.

      Мотоцикл?

      А дуба мотоциклист не даст?

      Но катались же в своё время гаишники на «Днепрах» или «Уралах»? И ничего, не мерзли… это ведь от одёжки зависит. А по лесу, пожалуй, что и лучше будет…

      Топать таким макаром пришлось почти полчаса, след причудливо вилял по лесу, огибая холмы и овражки.

      Дым!

      Дымом пахнет!

      Жильё!

      И через сотню метров я оказался на развилке. Следы уходили влево и терялись. Дымом же тянуло справа… Куда идти?

      За мотоциклистом топать бессмысленно, чего я хочу от него узнать? Ещё и по башке вдругорядь схлопочу… на этот раз так может уже не повезти!

      А дым – это печь.

      Печь – это жильё.

      Тепло и люди – то, что мне сейчас и требуется!

      Дом появился метров через двести.

      Над основательным таким забором – повыше человеческого роста – еле-еле приподнималась крыша, из которой торчала печная труба с курившимся над ней дымком. Никаких там тебе фонарей не имелось, да и проводов, что вели бы к дому, я тоже не приметил.

      А вот собаки – были.

      И зашлись лаем, словно намекая на то, что я тут – гость нежелательный.

      Не спорю, но вот замерзать в лесу мне как-то вообще не хотелось!

      Стучу в калитку – она тут подстать забору – из плотных толстых досок. Сбиты они плотно – ни щёлки, ни дырочки.

      – Эй, кто живой есть?

      Зашлись в лае собаки.

      Снова стучу.

      – Кто тама?

      – Человек божий, обшит кожей! – пробую я шутить.

      Неудачно…

      – И чего тебе надобно, божий человек? – нелюбезно вопрошают из-за калитки.

      – В лесу заплутал. А к ночи дело – помёрзну же нафиг!

      – Идти будешь – не замерзнешь.

      – Да, куда ж тут идти?

      – А на дороге же стоишь… Вот, по ней, родимой, и топай. К утру на тракт выйдешь.

      – Ежели раньше от холода не окочурюсь.

      – Досель не окочурился