Ловец бабочек. Карина Демина

в Особый отдел, и когда командование Хелега одобрит кандидатуру Катарины, поженятся. И тогда, быть может, Хелегу дадут двухкомнатную квартиру, как семейному, и хорошо бы в доме служебном…

      Серый конверт.

      Жесткий.

      Грошовый. Он всегда выбирал такие, плотные, будто опасаясь, что в стандартных ценное содержимое повредится. И заклеивал их канцелярским клеем, аккуратно, так, что ни капли этого клея не попадало за пределы полосы.

      …все равно невозможно.

      …злая шутка.

      …конечно… этот ублюдок знал, что его казнят… и оставил распоряжение… кому? Кому-то… какой-то влюбленной дурочке, которая не понимала, насколько ей повезло… которая думала, что жизнь несправедлива, что ее лишили любви и счастья… ничего… это пустяки… Катарина переживет.

      Она так вцепилась в эту шаткую версию, что позволила себе выдохнуть.

      И взяться за нож для бумаг.

      Красивая штучка. Роскошная даже. С тонким плоским лезвием, с рукоятью позолоченной, на которой горел черный камень-анализатор.

      Подарок Хелега ко дню Освобождения.

      И ей было даже совестно, что ей никто не пишет, а потому и нет повода воспользоваться подарком. Вот ведь… допечалилась на свою голову.

      Катарина провела камнем по серой бумаге, отметила примявшийся уголок и влажноватый отпечаток пальца. Камень остался черен, а Катарина, понюхав отпечаток – уж больно четкий он был – уверилась, что оставлен он скорее всего почтальоном, который имел привычку обедать на лавочке в сквере и из всех доступных яств предпочитал именно сардины в масле.

      Нет, тот, кто слал такие конверты прежде, был слишком осторожен, чтобы оставлять отпечатки.

      Клинок вспорол бумагу с мерзковатым звуком.

      Белый лист-рамка.

      И серая крупная, но несмотря на размер удивительно невзрачная бабочка в ней.

      Приклеена, как и те… настоящие коллекционеры бабочек не приклеивают – слишком ненадежно, да и клей портит хрупкие крылья. Что-то там с чешуей происходит…

      …толстое тельце, которое кажется несоразмерным.

      Совка?

      За это дело Катарина научилась изрядно разбираться в бабочках. Определенно, нынешняя была не из дневных, тем свойственен яркий окрас.

      …она держала за края листа, и тот изгибался, грозя порвать хрупкие крыльца.

      От бабочки пованивало.

      …настоящие коллекционеры совок и бражников потрошат. Взрезают тельца, вытаскивают содержимое…

      Ее замутило, но Катарина справилась с тошнотой.

      …конечно, подсказка наличествовала.

      Laothoe populi.

      Два слова, выведенных тем же аккуратным, детским почерком.

      Бражник тополевый, подсказал Малый определитель.

      Что из этого?

      Ничего.

      Катарина почувствовала, что голова наливается знакомой горячей болью.

      – Что случилось? – у нее забрали и лист, и конверт.

      Хелег.

      Он сегодня пришел раньше. И обещал ресторан. Он заказал столик в «Белой акации», и они оба знали, что это означает. Проверка завершена и ее кандидатуру одобрили.