Упал. Очнулся. Папа!. Янина Логвин

обежать его и перехватить Воронова уже в самом конце аллеи, когда он свернет на боковую улочку.

      Я очень торопилась, чтобы успеть. Под снегом дорогу прихватил лёд, и ноги всё время оскальзывались… Но всё равно просчиталась.

      Когда наконец я выскочила на аллейку, как взмыленный черт из табакерки, то поняла, что широкий шаг Воронова уже успел привести его к парковке раньше меня.

      Направляясь к представительному автомобилю, одиноко стоящему в стороне, молодой мужчина приостановился и оглянулся. Я вдруг ясно услышала свое имя. И в тот момент, когда уже собралась отозваться (да, я помню, что терпеть его не могу, и что он меня обидел, но ситуация-то внештатная! Потом всё вспомню!), из-за одной из высоких елок, высаженных в ряд у края парковки, к Воронову быстро метнулась коренастая тень.

      Какой-то лохматый мужик в широком пальто, внезапно выскочив из-под сени деревьев, неслышно крадучись, догнал шефа и занес над ним руку… В свете боковых фонарей в пальцах блеснуло тонкое лезвие ножа…

      Караул! Помогите! Да это же убийца! Вот прямо здесь и сейчас собирается укокошить Воронова!

      А-а-а!

      От изумления горло перехватил такой ужас, что голос враз исчез и крикнуть не вышло. И что самое интересное – остановиться тоже.

      Отбросив сумку прочь, я схватила портфель обеими руками, занесла оружие возмездия над головой и побежала. Когда хочу, я могу быть очень резвой и стремительной. А подумать и потом можно!

      Вот и сейчас помчалась с желанием оглушить бандита…

      И у меня бы обязательно всё вышло, точно говорю. Фиг бы он от меня ушел, если бы не здоровенный черный кот.

      Со вздыбленной шерстью, желтоглазый, он с громким визгом выскочил из-под елки и метнулся убийце под ноги. Тот споткнулся, охнул и, схватившись с котом, в одно мгновение повалился в сугроб.

      «Куда же ты?!» – захотелось проорать ему вслед, но поздно – летящее возмездие остановить не вышло.

      Со вскинутым над головой портфелем я налетела на троицу и… оглушила им шефа по голове. А если проще, то врезала Воронову графином по затылку.

      Честнее слово, не специально! Я его спасти хотела! Но даже если бы меня кто-то попросил повторить этот маневр с забегом, я бы вряд ли второй раз смогла попасть точнее.

      Ой, мамочки! Что же я наделала?!

      Воронов пошатнулся, но устоял. Медленно оглянувшись, удивленно моргнул…

      – Петушок, вы? – тихо выдохнул… закрыл голубые глаза… И рухнул, как подкошенный, прямёхонько носом в сугроб.

      Ну вот, и приголубила шефа по макушке. Совсем как недавно мечтала.

      Из ослабевших пальцев выскользнул портфель и упал под ноги. Кровь отлила от горящих волнением щек и застыла в венах. Сейчас от всего произошедшего я и сама была готова потерять сознание и рухнуть без чувств, если бы меня не отрезвил мужской голос, проворчавший сбоку с нетерпеливым укором:

      – Ну и чего уставилась? Скорее переворачиваем, задохнется ведь!

      – Ой, мамочки… Я что? Его убила?!

      – Хм! Скорее всего!

      – И