Порча. Максим Кабир

грозил кулаком куда-то в окно. Клялся отыскать хулиганов. Но дедушку самого задирали дети. «Пьяница, пьяница, за бутылкой тянется!» Подбросили собачье дерьмо в саквояж. Сфотографировали спящим в подсобке и фотку повесили на доске почета.

      Курлык любил деда. Тот, хоть и пил, не становился агрессивным, как мама. Наоборот, от водки делался ласковым, готовил вкусности, болтал с внуком о пустяках. Трезвый же был угрюмым и ворчливым.

      Но лучше уж с угрюмым дедом жить, чем с мамой, которая или дрыхнет, или кричит и бьет бутылки.

      Так он считал до вчерашнего вечера…

      Курлык шмыгнул носом. Таясь в кустах, он наблюдал за двумя мальчиками, сидящими на лавке возле стелы. Тень каменной таблички защищала их от полуденного солнца. Табличка сообщала, что здесь в тысяча восемьсот двенадцатом проходил, отступая после Бородинского сражения, арьергард русской армии во главе с генералом Милорадовичем.

      Табличка умалчивала о том, что здесь же, чуть позже, Ваня Курлович улепетывал от Рязана.

      Бровь, куличи, «Зиппо» – подарок отца из Москвы – это все Рязан.

      Курлык не считал себя умным парнем, но смекал: Рязан при своем весе и росте мог найти противника посолиднее. «Бить Курлыка – как девочку бить», – думал Курлык.

      Рязан теперь учился в соседнем городе, но обитал-то по-прежнему через улицу.

      Жизнь учила не обольщаться.

      Обрадовался Ваня, что в школе не встретит Рязана – тут же встретил на остановке. Отделался легкой оплеухой. Может, Рязан взрослел…

      Мальчики на скамейке затеяли жаркий спор.

      Высокий, светловолосый – Паша Самотин, сын Ларисы Сергеевны. Вихрастый и смуглый – Нестор Руденко. Руд ездил на море летом, а Курлык море видел разве что в кино.

      Мальчики были его друзьями. Не важно, осознавали ли они это, хотели ли.

      Они ни разу не унизили Курлыка. Не били. И, главное, они не жалели его в открытую, как какого-то калеку. Подтрунивали, но так, что обидно не было, ведь они и друг над другом подтрунивали.

      Позапрошлой зимой Паша пригласил Курлыка в гости – с ночевкой, – и это была замечательная ночь! Они играли в стрелялки, листали комиксы, пили колу, бесились. Паша с Рудом – старше его на год! – отнеслись к нему как к равному.

      В определенный момент Курлык ускользнул на кухню – принять лекарства. От газировки и шоколадок скрутило живот. Желудок был проблемой Курлыка. Одной из десятков проблем.

      Он отвинтил крышку пластмассовой баночки, рассчитал дозу, высыпал белые кристаллы в стакан. Залил теплой водой, перемешал и выпил залпом раствор. Горечь не пугала. Горечь – вкус четырнадцати лет его существования.

      – Это героин? – спросили из коридора.

      Курлык вздрогнул.

      Парни подглядывали. Возможно, опасались, что он сворует что-нибудь.

      – Какой героин? – хмыкнул Руд. – Героин не пьют, его по вене пускают.

      – Ну кокаин, – сказал Паша.

      – Кокаин нюхают.

      – Не, я кино смотрел. Мафиози кокс в десны втирали.

      Курлык прервал дискуссию, откашлявшись.

      – Это не наркотики,