Вечер и утро. Кен Фоллетт

Посреди поселения стояла каменная церковь, через луг от нее виднелась таверна, на лугу паслись коровы.

      Здоровяк лет тридцати вывалился из таверны, приметил Эдгара и встал на пути у юноши, широко расставив ноги.

      – Ты кто такой, дьявол тебя побери? – процедил он, когда Эдгар подошел ближе. Он пошатывался, говорил невнятно, а его глаза словно налились кровью.

      Эдгар остановился.

      – Добрый день, приятель. Я Эдгар из Дренгс-Ферри.

      – И какого дьявола тебе тут надо?

      – В каменоломню иду, – ровным голосом ответил Эдгар, не желая затевать ссору.

      Здоровяка, похоже, так и подмывало поскандалить.

      – А с чего ты взял, что тебя туда пропустят?

      Терпение Эдгара начало истощаться.

      – Разве на это требуется разрешение?

      – Еще как требуется! Без моего ведома в Оутенхэме ничего не происходит, я Дудда, староста деревни. Зачем тебе в каменоломню?

      – Рыбы купить.

      Дудда слегка опешил, но быстро сообразил, что над ним потешаются, и его лицо побагровело. Эдгар в очередной раз проклял себя за несдержанность и пожалел о собственном остроумии.

      – Нахальный щенок! – рявкнул Дудда и замахнулся громадным кулаком, целясь Эдгару в голову.

      Эдгар проворно отступил.

      Удар Дудды пришелся в пустоту, здоровяка повело вперед, он не устоял на ногах и повалился наземь.

      Что прикажете делать, мысленно спросил себя Эдгар. Он не сомневался, что возьмет верх над Дуддой в драке, но какая ему с того будет польза? Если местные на него обозлятся, то могут отказаться продать ему камень, и тогда строительство пивоварни завершится провалом, не успев и начаться.

      Он с облегчением услышал спокойный голос Серика у себя за спиной.

      – Эй, Дудда, давай-ка я помогу тебе дойти до дома. Полежишь, отдохнешь…

      Серик ловко подхватил Дудду под руку и поставил на ноги.

      – Этот малец меня ударил! – пожаловался Дудда.

      – Не было такого, ты сам упал, потому что снова перебрал эля за ужином. – Серик кивнул Эдгару, давая понять, что юноше пора уходить, и повел Дудду прочь. Эдгар не стал медлить.

      Каменоломня нашлась легко. Там трудились четверо – пожилой мужчина, который явно был главным – следовательно, это тот самый Габ, – еще двое, по возрасту годившиеся ему в сыновья, и молоденький мальчишка, либо поздний отпрыск семейства, либо раб. Воздух звенел от грохота молотков, время от времени в грохот вклинивался сухой кашель Габа. Поодаль находился деревянный дом, наверное хозяйский, и женщина в дверном проеме смотрела на закат. Каменная пыль висела густой дымкой, осколки сверкали позолотой в последних лучах солнца.

      Эдгар оказался не единственным покупателем. Неподалеку стояла крепкая четырехколесная телега, и двое мужчин осторожно складывали в нее обтесанные камни. Рядом, отмахиваясь хвостами от мух, паслись два вола – по-видимому, им предстояло тянуть телегу.

      Мальчишка сметал каменную крошку – ее тоже продавали, как галечник. Заметив Эдгара, он заговорил, коверкая слова, и Эдгар уверился в том, что видит