Вечер и утро. Кен Фоллетт

что бывает потом?

      – Э… Обычно мне приходит ответ.

      Она промолчала.

      Эдгар поежился:

      – Звучит глупо, да?

      – Вовсе нет, – сказала она. – Именно так действуют духи.

      После чего отвернулась и заговорила с Беббе о яйцах.

      Эдгар захлопал глазами. Духи, значит, привидения и все такое. Об этом стоило поразмыслить.

      Но ему помешали – подошел старший брат Эрман:

      – Мы хотим сделать плуг.

      – Сегодня?

      – Ага.

      Эти слова вырвали Эдгара из плена мистики и вернули в повседневную жизнь. Наверное, подумалось ему, родичи нарочно выбрали воскресенье, чтобы младший сын семейства мог к ним присоединиться. Никто из них, конечно, никогда не делал плуг, но они знали, что Эдгар способен изготовить что угодно.

      – Хотите, чтобы я помог?

      – Как пожелаешь. – Эрман не спешил признавать, что нуждается в помощи.

      – Дерево уже приготовили?

      – А то!

      Тут, в деревне, поневоле складывалось ощущение, что любой человек может рубить лес – столько, сколько ему заблагорассудится. В Куме тан Уигельм заставлял отца платить за древесину. Правда, в городе за дровосеками уследить куда проще, ведь им приходилось тащить бревна у всех на виду. А тут никто не знал, перед кем отчитываться за лес – то ли перед настоятелем Дегбертом, то ли перед Оффой, старостой Мьюдфорда; оба они не требовали никакой платы, прекрасно понимая, по-видимому, сколько понадобится усилий и расходов, чтобы ввести строгий учет, – овчинка не стоила выделки. Словом, в лес ходили все подряд и валили приглянувшиеся стволы без всяких помех.

      Люди потянулись к выходу из церкви.

      – Идем, раз решил, – поторопил Эрман.

      К семейному дому пошли все вместе – матушка, трое братьев и Квенбург. Эдгар подивился тому, что отношения между Эрманом и Эдбальдом как будто вовсе не изменились: братья вполне ладили, хотя и не прекращали препираться по мелочам. Похоже, необычный брак их не рассорил.

      Квенбург торжествующе посмотрела на Эдгара. «Ты отказал мне, – читалось в ее глазах, – но погляди: мне достались сразу двое вместо тебя одного!» Эдгар нисколько не возражал. Она счастлива, братья довольны – вот и хорошо.

      Самому Эдгару, если на то пошло, тоже не на что было жаловаться. Он построил паром, собирался возводить каменную пивоварню. Платили ему, конечно, сущие крохи, зато он избавился от крестьянского труда.

      Ну, почти избавился.

      Эдгар оглядел древесину, сложенную братьями возле сарая, и попробовал вообразить плуг. Даже горожане знали, как должен выглядеть этот инструмент. Одна поперечина прямо вверх, для рыхления почвы, другая наклонно, для подрезания борозды и переворачивания комьев. Обе должны крепиться к раме, которую можно тянуть спереди и подталкивать сзади.

      – Мы с Эдбальдом будем волочить плуг, – пояснил Эрман, – а матушка станет направлять.

      Эдгар кивнул. Суглинок в здешних местах достаточно мягкий, хватит и человеческой силы. Это для глинистой почвы, как в Оутенхэме,