Атаман. Воевода. Новая Орда. Крестовый поход. Александр Прозоров

бы я тебе… Выручить!

      – Так надо что-нибудь делать, – отрок взволнованно повысил голос, задергался, замахал руками. – Хотя бы попробовать, не бросать же, ведь мы ж вместе все-таки, заодно должны быть. Борисовичам нужно сказать, вдруг да они чем помогут?

      – Борисовичей пока не трогаем, – хмуро предупредил Чугреев. – Как бы нам их помощь боком не вышла. А Егорку… что ж – попробуем выручить. Если можно то. Заодно и ватажников испытать. Вот что, паря, ты давай, к усадебке той, да все про хозяев повыспроси, вызнай, уж как хошь – понял?

      – Конечно, понял! – подросток обрадованно сверкнул глазами, в которых, казалось, отразился кусочек неба. – Выспрошу, узнаю все.

      – А я покуда к Хяргу наведаюсь, да парней кой-каких соберу. Тут, на паперти, после обедни и встретимся, смотри, не опоздай.

      – Не опоздаю, дядько!

      Утреннее весеннее солнце выбралось, наконец, из-за леса, выкатилось, засверкало над дальним холмом, ударил лучами по глазам прохожих – мелких рыночных торговцев, служилых людей, окрестных, приехавших в город с оброком, крестьян да артельщиков – плотников, печников и прочих, искавших заработка и приложения своим умениям и силам.

      Егор приоткрыл глаза… и тут же смежил веки – от яростно ударившего солнца. Ох, как болела голова – прямо раскалывалась… Молодой человек неожиданно улыбнулся – значит, жив, коли так! Поморщившись от боли, привстал, осмотрелся… да-а-а!

      Он лежал на земляном полу в каком-то амбаре, с большими воротами, сквозь широкие щели которых и пробивалось солнышко. Мощные бревенчатые стены, уходящие высоко кверху стропила, крыша – может, через крышу отсюда выбраться? Ага… если допрыгнешь! Никакой лестницы поблизости что-то не наблюдалось, зато имелась копна старой соломы, на которую пленник и перебрался, пытаясь поскорее сообразить – как и почему он здесь очутился?

      Сейчас-то, судя солнцу, день, а тогда был вечер, ночь даже. Тогда, когда… Господи! Серафима! Волшбица…

      Сидели себе спокойно в баньке, занимались любовью к обоюдному удовольствию, и вдруг – на тебе… кто-то треснул в лоб. Шишка – во! Вожников осторожно потрогал рукой… хорошо хоть башка не раскололась. Кто-то чем-то тяжелым вдарил, нет, не ломиком, скорей – оглоблей или поленом. От сволочуги! А он-то, Егор, тоже хорош – расслабился, головенку подставил – бей, не хочу!

      Та-ак… а чего его схватили-то, сюда вот приволокли, в амбаре заперли? С какого такого перепугу? Что он такого сделал-то… и, главное – кому?

      А вот на этот счет совершенно никакие мысли не приходили, да и не могли прийти, слишком мало информации, чтобы о случившемся более-менее верно судить. Одно можно было утверждать – обретенные с подачи бабки Левонтихи способности нынче почему-то не сработали… Почему? Из-за секса? Просто не смогли прорваться, или… Или этот удар оглоблей… поленом, да все равно чем – такая малость, что и предупреждения-то никакого не стоит. Обычное дело, житейское.

      Чу! Заслышав раздавшиеся снаружи голоса, Вожников соскочил с соломы, припал глазом к воротной щели и увидел, как к амбару направляются