Крымская лихорадка. Виталий Еремин

приехали в кишлак, где жили строители газопровода. Пустыня, мазанки, верблюды. Естественно, их никто не встречал. Подошли к Доске почета. Смотрят, а там висят фотографии Брагина и Зуева. Обрадовались. Значит, все-таки об этом Брагине писала газета. Не об однофамильце.

      Неподалеку мимо проходил капитан милиции-туркмен. Носков окликнул его и жестом приказал подойти.

      – Ты чего делаешь? – опасливо прошептал Федулов.

      – Спокойно, Игорек, – сказал Носков, – иначе нельзя. Психология!

      Голова у туркмена вместе с милицейской фуражкой повернулась медленно, как башня у танка. Навел глазки на приезжих, ощупал, подумал и все же подошел. Носков и Федулов сунули ему под нос свои корочки. А там крупными буквами – МВД СССР и Прокуратура СССР. Туркмен сразу подобрал живот.

      Носков пояснил, за кем они приехали.

      – Капитан, если поможешь нам, то ты уже не капитан. Ты уже майор. А если не поможешь, то я не ручаюсь, что ты не станешь старшим лейтенантом.

      Туркмен пожевал губами.

      – Давайте я лучше отведу вас к главному механику, он вам больше поможет.

      Он явно хотел остаться в стороне.

      Русского механика тоже не одолевала жажда помочь приезжим. Причина выяснилась чуть позже. Оказывается, отремонтированный Брагиным экскаватор наполовину работал на государство, наполовину – на руководство строительства.

      Механик не мог придумать, под каким предлогом вызвать парней в прорабскую.

      – Скажи, что приехали из обкома комсомола, побеседовать с несознательной молодежью, задолжавшей членские взносы.

      С этими словами Носков развалился за письменным столом, изображая комсомольского босса.

      Механик начал куда-то звонить. А Федулов горячо зашептал на ухо Носкову:

      – Какая на хрен несоюзная молодежь? Какие в езду взносы? У нас на лбу написано, кто мы!

      – Ну и что? – усмехнулся Носков. – Бежать им все равно некуда. Глянь, кругом одни барханы.

      Носков думал, что у него есть время. А механик выглянул в окно и говорит:

      – А вот они, идут!

      Носков глянул: точно, они! И заметался по кабинету. Сплошные письменные столы, никакого простора для захвата.

      Брагин и Зуев зашли спокойно, сели слегка развалясь, закурили. Брагин набычился:

      – И сколько мы задолжали?

      Было видно: все понял! И его, самого злобного, надо брать первым.

      В ушах у Носкова появился легкий звон. В теле ощущалась особенная легкость. Он оперся одной рукой на письменный стол и, подлетев к Брагину, схватил его одной рукой за волосы, а двумя пальцами другой – за адамово яблоко. Это был излюбленный прием Носкова – “коготь орла”.

      Схватив Брагина мертвой хваткой, он крикнул Федулову:

      – Второй твой!

      Федулов саданул из своего “макарова” в потолок – Зуев оторопел. Федулов вынул наручники и заорал: “Руки!” Зуев подставил руки.

      – Вторые наручники! – крикнул Носков.

      – Нет вторых.

      – То есть как нет?

      – Тяжело таскать, думал, не пригодятся, –