Крымская лихорадка. Виталий Еремин

Клавдия Ивановна, – мрачно говорил Носков, глядя в стол. – И, пожалуйста, не приводите больше внучку.

      – Вам не жалко моего сына? – спросила Лаврова.

      – Мне вас жалко, – ответил Носков. – Какого лешего он занимался извозом? Все-таки инженер-электронщик. В “почтовом ящике” работал. Неужели ему не хватало денег?

      – А вам хватает? – тихо спросила Лаврова.

      Носков промолчал. Он был в долгах, как в шелках.

      – Мой сын был хорошим сыном и хорошим отцом, – сказала Лаврова.

      Носков внимательно посмотрел на девочку.

      – Как тебя зовут?

      – Женя, – девочка поджала губку, чтобы не расплакаться

      – Я только что была в милиции, – сказала Лаврова. – Там надо мной посмеялись. Сказали, что правда в конце концов торжествует, но это – неправда.

      “Она считает всех нас последними тварями, – подумал Носков. – И в чем-то она права. Но я – не тварь. Я – не тварь”, – повторил он про себя.

      – Найду я их, Клавдия Ивановна, – пообещал Носков. – Найду, даже если меня отстранят от этого дела. А если не найду – уйду из прокуратуры. Даю слово: и вам, и себе.

      Позвонил областной прокурор, велел зайти и прихватить с собой следственное дело.

      Начальник читал, а Носков с тоской смотрел в окно. На противоположной стороне улицы стояли милицейские “жигули” со знакомым номером. Эта машина теперь непрерывно сопровождала все его передвижения и торчала у под окнами его квартиры.

      Закончив чтение, прокурор сказал ворчливо:

      – Ну и какого черта ты уперся? Сам видишь, этот Лавров характеризуется в “почтовом ящике”, как мужик вспыльчивый, с гонором. Следов борьбы нет. Значит, сам заехал в тупик. Наверно, повздорил с клиентами. Решил, видно, их отметелить, все-таки мастер спорта по боксу. Но – не повезло. Получил по виску и вот – результат.

      Прокурор помолчал и подвел итог:

      – Корыстного умысла не видно, попытка преднамеренного убийства не просматривается. Значит, превышение самообороны. Ну и что ты предлагаешь? Ссориться с членом военного трибунала, с первым секретарем обкома партии, с замминистра внутренних дел? Нам оно надо?

      Носков ответил, отчетливо выговаривая каждое слово:

      – Если вы не дадите мне довести это дело до конца, я подам заявление.

      – Ну и куда пойдешь?

      – Да хоть в загранку. Хоть с долгами рассчитаюсь.

      – Кем?

      – Да хоть кем. Лучше гальюн чистить, чем… – Носков не договорил. Ему хотелось сплюнуть.

      – Романтик, – проворчал прокурор. – Ты, я вижу, на загранку давно уже нацелился. Ладно, я подумаю, как тут сыграть в ничью.

      Носков понимающе усмехнулся: лучший способ развалить дело – передать его другому следователю.

      – Не надо никакой ничьей. Считайте, что мое заявление у вас на столе.

      – Считай, что я его уже подписал, – холодно ответил прокурор. – Но по закону ты должен отработать еще три месяца.

      “Вот и хорошо, – подумал Носков. – Этого времени