В одном шаге от любви. Яна Роза

у нас тут патология нарисовалась. Ты знакома с Лютным?

      Катя поежилась. Говорить о школьных годах не стоило, и она отрицательно качнула головой.

      – Так ты видел её? – это дежурный врач обратилась уже к Рамилю.

      – Ну, что от неё осталось, видел, такая же рыжая, вроде симпатичная, но точно не одно лицо.

      О ком они говорили, Катя не понимала, да и в принципе знать не хотела, учитывая, что дальше в разговоре прозвучали такие слова, как «труп».

      – Ты, Катя, у нас в отпуск оправляешься, – вздохнула Валентина Григорьевна.

      – Я тоже думаю, что девчонке лучше дома посидеть или волосы перекрасить.

      Катя и обрадовалась, и немного расстроилась. Но в принципе это то, чего она и хотела. Две недели – это максимальный срок, на который задержится Лютный в их отделении.

      В этот момент в ординаторскую зашёл другой врач, Григорий Павлович, психотерапевт, которого среди ночи вызвали в больницу. Он с кем-то говорил по телефону и только кивнул всем. Катя подумала, что ей пора идти и, дождавшись разрешения, закрыла за собой дверь ординаторской.

      Ну, отделалась малой кровью.

      – Что там у тебя? – спросила Вика, собирая постельное белье.

      – Ничего, – пожала плечами Катя, – приказали в отпуск уйти.

      Вика удивленно распахнула глаза и цокнула.

      – Я так поняла, ты на его жену погибшую похожа, и у него, как тебя увидел, в мозгах переклинило. Его двое мужиков сильных пытались уложить на кровать, а он всё орал, Катю звал, даже имя у вас одинаковое. – Вику передёрнуло.

      Кате и самой стало не по себе. Всё же быть призраком покойной не к добру, а уж если это касается Стаса Лютного, так считай, что это черная кошка перебежала дорогу с пустым ведром и разбила зеркало.

      – Да уж совпадение, – Катя сглотнула, – в любом случае в понедельник схожу в отдел кадров и напишу заявление.

      Казалось, в шесть утра в воскресенье в отделении должно было быть спокойно, но обстановка не утихала. Врачи сменяли друг друга, приходили по очереди все заведующие отделений больницы. Вряд ли какой-нибудь пациент мог похвастаться таким вниманием. Умел Лютный даже тут проявлять свою значимость.

      Катя немного успокоилась, и собственная реакция показалась ей до ужаса глупой. Стас же не бить её собирался и вдобавок на ногах едва стоял. Но Кате было его не жалко.

      Нисколечко. Возможно, он жестоким был не только с ней, а жизнь, говорят, циклична, и то говно, что выпустил, может сделать круг и вернуться в троекратном размере.

      Пока Катя выполняла утренние назначения, в отделении появился отец Лютного собственной персоной. Такой высокий, в костюме, молчаливый и суровый, что на вид, что по походке. Он не зашёл в палату сына, а сразу же направился в ординаторскую.

      – О, – шепнула Вика, – ну и достанется же нашему отделению.

      Катя тоже была в этом уверена. Там, где появляется Лютный, – наступает апокалипсис. Как хорошо, что она в этот раз его избежит.

      Новая смена начала приходить, что означало – работа закончена. Только Кате не удалось ни с девчонками пообщаться,