В одном шаге от любви. Яна Роза

Никогда.

      В этот момент в сестринскую забежала новенькая Даша. Она работала только неделю, не очень хорошо умела ставить уколы, часто что-то пропускала, порой была несобранной и к тому же всегда сонной.

      – Я не могу капельницу поставить пациенту в платной палате, – пожаловалась она, – он агрессивный какой-то. К нему по очереди все главные заходят, а он…

      Следом за ней в сестринскую зашёл Григорий Павлович.

      – Катя, можно тебя?

      Все на неё посмотрели. Катя застыла на мгновение, слыша в ушах пульс. Она медленно поднялась. Вика ободряюще сжала ей руку, мол, всё будет хорошо.

      – Ты уже в курсе методики лечения? – спросил доктор вкрадчиво в коридоре.

      Катя кивнула.

      – Не уверен, что Лютный тебе всё правильно объяснил… – он замялся.

      – Я должна заставить его сына перестать верить, что я его жена, – процедила Катя.

      – Нет, не все так просто. Но ты не можешь говорить категорично нет и убегать от Станислава. Постарайся, чтобы он не нервничал, иначе это спровоцирует новый приступ. Для начала подержи его за руку, спроси, как его самочувствие, осторожно поинтересуйся, что он помнит о последних событиях.

      – Я должна спрашивать его о… личном?

      – Не уверен, но со мной он пока не хочет говорить. Думаю, что Стас не помнит дня аварии, поэтому мы должны постараться расшевелить его память.

      – Но вы же можете сделать это медикаментами?

      – У них много пробочек, его отец не желает давать согласие на подобного рода лечение, – Григорий Павлович умостил пухлые ладони на огромном животе. – Поэтому, Катя, зайди сейчас к Станиславу в палату, успокой. Скажи, что придёшь… когда там у тебя смена? Чтобы он не разнёс всю больницу.

      Катя опустила взгляд.

      Наверное, началось.

      Она медленно побрела выполнять указания. Отец Стаса стоял возле стены рядом с палатой сына, сложа руки на груди. Он посмотрел на неё так, словно напоминал состоявшийся разговор и негласно оглашал ей приговор.

      Катя заметила, как дрожат пальцы, когда коснулась ручки двери.

      Стас резко поднял голову, и Катя вздрогнула. В его взгляде за секунду промелькнуло отчаяние, злость и радость.

      – Катя… – выдохнул он.

      Одна рука его была привязана к поручню кровати, и он сидел, спустив голые ноги на пол. Из положительного, ему наконец-то дали одежду. Казалось, синяков стало больше, или это они проявились после аварии?

      Катя застыла на пороге, не закрывая дверь.

      – Я… – слова застряли в горле, – я… через два дня заступлю на смену и…

      – Подойди сюда, – попросил он хрипловатым голосом, – закрой дверь.

      Катя сглотнула.

      – Не стоит… я устала и хочу пойти домой.

      Стас не спускал с неё глаз. Неужели на самом деле видит в ней другую?

      – Закрой эту чертову дверь и подойди сюда.

      Катя хотела бежать, но вместо этого легонько толкнула дверь, оставляя небольшой зазор, и подошла чуть ближе.

      – Ты