Против Рубена Волфа. Маркус Зусак

мне коп.

      Руб:

      – Да какая разница, главное быстро носятся.

      – Ага.

      Коп с Рубом теперь не разлей вода. Закадычные друганы. Один в форме, с темным ежиком волос. Второй в лохмотьях, воняет потом и одеколоном «Безымянный», со светло-русой волнистой, свисающей до плеч копной волос. У него глаза как затоптанное пламя, мокрый шмыгающий нос, а вместо ногтей – обгрызенные когти. Ни к чему пояснять, что второй – это мой брат. Волф, пес, полнейший.

      Еще леди-полицейская.

      Ну и я.

      Исхожу слюной.

      – Погнали!

      Какой-то, не побоюсь этого слова, полудурок орет в динамики и пускается сыпать кличками собак с такой скоростью, что я едва разбираю слова. Там бегут Жвачка-на-Подметке, Словарь, Без-Добычи, Злюка и Просто-Пес, и все они впереди Ты-Сволочи, который взбрыкивает на ходу, будто крыса с мышеловкой на заднице.

      Толпа вскакивает.

      Орут.

      Напарница восхитительна.

      Кругом вопят.

      – Давай, Главарь! Главарь!

      Поправляют:

      – Он Словарь!

      – Чего?

      – Словарь!

      – А… Давай, Главарь!

      – Ай, ладно!

      Толпа бьет в ладоши и орет.

      Роскошно, говорю вам. Роскошно она выглядит. Темноволосая.

      Тут, наконец, наш крыс отделывается от мышеловки и немного нагоняет.

      Руб и коп ликуют.

      Они орут, едва не поют от восторга.

      – Давай, Ты-Сволочь, жми, Ты-Сволочь!

      Собаки, как одна, мчатся по дорожке за смешным механическим кроликом, а толпа на трибунах – чисто сбежавший каторжник.

      Бегут.

      Надеются.

      Понимая, что мир настигает.

      Цепляются.

      Цепляются, спасаясь от смерти, за этот момент освобождения, настолько грустный, что он вечно ускользает. Это мираж чего-то настоящего внутри абсолютно явной пустоты.

      Визжат.

      – Вперед, Злюка!

      – Рви, Без-добычи!

      Руб и коп:

      – Давай, Ты-Сволочь! Вперед!

      И мы все наблюдаем, как наш крыс стрелой мчится по внешней дорожке, вырывается на первое место, но, оступившись, откатывается на четвертое.

      – Ы-ы, сволочь!

      Руб морщится и в этот раз использует это слово не как кличку, а собачка рвет жилы, пытаясь вновь выйти вперед.

      Рвет.

      Он хорошо бежит, наш Сволочь.

      И приходит вторым, что дает Рубу повод, глянув на билетик, задать копу вопрос. Он спрашивает:

      – Ты поставил на победу и место или вчистую?

      По лицу копа нам ясно, что он поставил вчистую. Все или ничего.

      – Ну, что, чувак, толку с тебя примерно никакого, так? – Руб смеется и хлопает копа по спине.

      – Ага, – отвечает тот.

      Он больше не онанист. Просто парень, который про все на свете забыл на несколько мгновений, пока свора собак мчалась по дорожке стадиона. Звать его Гэри – имя, в общем, дрищовское, но что нам за дело?..

      Мы прощаемся, и я напоследок еще