Дети прилива. Струан Мюррей

ухмыляться, это вовсе не смешно – невиновный мальчик может умереть!

      Она прибавила ходу. Тёмные улицы казались более угрожающими, чем когда-либо, угловатые шпили и трубы напоминали обломки костей. Дети скакали и приплясывали под моросящим дождём. Удушающие клубы дыма наполняли переулки, когда лоточники кидали рыбу в чаны с горящим маслом, готовясь сорвать куш. Чем ближе Элли и Анна подходили к площади Св. Ефрема, тем гуще толпился народ. Пытаясь протиснуться вперёд, Элли то и дело наступала кому-то на ноги.

      – Эй, смотри, куда идёшь!

      – Поосторожней!

      Элли встала на цыпочки, но ничего не смогла увидеть за плечами окружавших её людей. Она и представить себе не могла, сколько же их собралось – она совершенно затерялась в бескрайнем океане праздношатающихся и торжествующих. От них пахло табаком и вином, дыхание влажными клубами поднималось над их головами. Наконец Элли протолкалась на площадь, где на высоком помосте был сложен шалаш из брёвен.

      Костёр.

      У Элли зашумело в ушах; она не соображала, что станет делать, когда пробьётся к костру. Она продолжала пробираться вперёд, проскальзывая между зычногласными моряками, улыбающимися старухами, родителями с ёрзающими на плечах детьми.

      – Элли! – кричала Анна. – Элли, погоди!

      Она была больше Элли, и, похоже, ей было сложнее пробираться сквозь толпу. К тому же она была менее безрассудной – у Элли уже горела щека там, где ей прилетел удар локтем. Она пихалась, подныривала, и груда веток и брёвен вырастала всё выше и выше у неё над головой.

      – Привет.

      Финн стоял рядом с ней. На лице его был мазок сажи, а в руках он держал гаечный ключ. Щёки у него разрумянились, и он выглядел даже более довольным собой, чем обычно.

      – Что ты делаешь? – прошептала Элли.

      – Помогаю! – жизнерадостно сообщил Финн. – У меня всё спланировано, как видишь. Ого, ты только посмотри, как все кругом счастливы! Даже обидно испортить им всё веселье.

      – Я говорила тебе, Финн, мне не нужна твоя помощь.

      – Почему нет?

      – Потому что за твою помощь всегда приходится платить!

      – Однако, похоже, у тебя нет выбора. Если только… – Он приподнял одну бровь. – Если только ты не хочешь, чтобы он умер? Теперь слушай: я наблюдал за тем, как они возводили этот помост… – он покрутил в руке гаечный ключ, – и я всё рассчитал. Вспомни самый лучший фокус, который ты только видела – так вот, это будет ещё лучше.

      – Финн, я уже тебе говорила, мне…

      – Не нужна твоя помощь, – передразнил он её детский голос. – Свят-свят, Нелли, какая же ты скучная. Хорошо, просто сообщи мне, когда передумаешь.

      И он развернулся и нырнул в толпу. Элли проводила его глазами и настолько забылась, что не заметила двух мужчин, которые, обхватив друг друга, прыгали с таким задором, что налетели на неё и сбили с ног. Она упала на четвереньки, а падая, стукнулась головой о чьё-то колено.

      – Элли!

      Тёплые руки подняли её, и сердце её дрогнуло, когда она почувствовала знакомый запах Анниного синего свитера.

      – Ты смерть свою так найдёшь, – сказала Анна и крепко