Утопленница и игрок. Марина Кельберер

Сойдет. Чистое, главное.

      И пошла стелить себе постель на такой же железной кровати, изголовьем упирающейся в окно, в углу, рядом со столиком, на котором стоял Notebook.

      Устроившись, Маня немного посидела сверху постеленной постели – задумалась.

      И вдруг грудная боль, «ночная жаба» обожгла, грубо повернулась внутри, раздирая все вокруг.

      Маня качнулась и стиснула зубы.

      … Ну, зачем это все?

      Зачем вообще… все?… Если…

      Маню опять замутило.

      … Нет. Срочно, срочно – таблетку!.. или…

      Маня вскочила, забыв осторожность и немилосердно скрипя полами, схватила обойму и непослушными пальцами выдавила капсулу.

      Запила. И снова уселась на кровать, тускло глядя перед собой.

      … Правильно, что… быстро приняла лекарство, надо ведь хоть как-то… заснуть.

      Завтра – сложный день.

      Минут через тридцать Маня решительно поднялась, сняла сарафан и натянула ночную рубашку, встав так, чтобы ее не было видно из комнаты «больного» – дверь к нему была открыта.

      Маня забралась под одеяло и блаженно вытянулась. Но через минуту опять вскочила – «Лешу» проверить. Замерла, глядя на него и прислушиваясь к его дыханию.

      Тот спал, достаточно спокойно, даже ресницы не двигались.

      Очень тихо и осторожно Маня вернулась к себе, на мгновение задумалась, и с решительным видом направилась на веранду.

      Взяла с полки большой кухонный нож-секач, два других ножа, торчащих из банки вместе с ложками и вилками, вынула и спрятала под клеенку. Поискала глазами топор – где-то он тут все время болтался, она все время на него натыкалась…

      Ага. Вот он – в углу, за веником и шваброй, большой деревенский топор, чуть ржавый и с почерневшей рукоятью. Маня его спрятала в кухонный шкаф, прикрыв большим куском облезлой клеенки.

      И направилась с ножом в комнату. Но и с полпути вернулась, снова достала топор, и, завернув его в клеенку, вышла на улицу.

      Постояла на крыльце – темень. Когда глаза привыкли, спустилась с крыльца и спрятала топор в клеенке за перевернутую бочку недалеко от крыльца, максимально замаскировав травой и какими-то полусгнившими полешками, валяющимися рядом с бочкой.

      Быстро взбежала обратно, заперлась изнутри и, подхватив со стола нож-секач, пошла к себе и легла.

      Нож сначала сунула под кровать. Передумала – спрятала под подушку. Опять передумала – закопала рядом с собой, вдоль стенки.

      Немного полежала с открытыми глазами, глядя в темноту. Повернулась на живот, рука под грудь – любимая, самая комфортная Манина поза для сна – потянулась, расслабилась и заснула. Не то чтобы сладко, конечно, но как-то вполне… уверенно.

      Лекарство подействовало.

* * *

      Бодрое, утреннее июньское солнышко било в окно через хиленькие, вполокна, тюлевые занавески, заливало комнату.

      Еще не до конца проснувшись, Маня приоткрыла глаза и с наслаждением перевернулась на другой бок с бессмысленным ощущением… радости существования.

      Окончательно вынырнув из сладкой дремы и наслаждаясь, вновь