Паргоронские байки. Том 4. Александр Рудазов

если все равно планируешь уничтожить?

      – Не знаю, – тихо ответил Марух.

      – Мы тоже хотим быть свободными, титан, – еще тише сказал Айзевир. – Нам не нужна твоя помощь, чтобы расстаться с жизнью – каждый легко может сделать это сам. Некоторые так и делают – и это их личный выбор. Почему ты лишаешь нас этого выбора? Почему лишаешь нас свободы, Марух? Разве такова титанова правда?

      – Иногда жребий зовет нас совершать то, чем мы не гордимся.

      – В самом деле? А я-то думал, что жребий – это смысл жизни титана. То, чего он больше всего хочет и чем сильнее всего гордится.

      Марух открыл рот, чтобы возразить. Но потом вдруг сказал то, чего говорить не собирался.

      – Ты прав, – произнесли его уста. – Следуя своему жребию, я изменю титановой правде. А оставшись верным титановой правде, я изменю своему жребию.

      – Это называется парадоксом, – хмыкнул Айзевир. – Я их всегда терпеть не мог. Сраные загадки без ответов. Хорошо хоть, они существуют только в нашем воображении – реальный мир не настолько тупо устроен.

      – Этот парадокс существует внутри моего разума, – коснулся лба Марух. – Я не могу отринуть свой жребий. Это превыше меня. Но я и не могу ему следовать – ибо сознаю теперь его парадоксальность.

      – Так может, тебе взять паузу? Переосмыслить свой жребий?

      – Ты не понимаешь, – покачал головой Марух. – Я его уже обрел. Мой разум горит огнем, мое сердце желает продолжать. Трехдневной дискуссии недостаточно, чтобы я отвернулся от того, к чему шел пятьсот лет.

      – Хочешь поговорить еще? Я никуда не тороплюсь.

      – Нет. Я уже пришел… к решению.

      – И каково же оно, твое решение? – пристально посмотрел на него Айзевир.

      – Точку в этом парадоксе может поставить… моя гибель, – печально произнес Марух.

      – Это будет грустный конец, – сказал Айзевир. – Но в то же время это будет соответствовать твоему жребию. Ты ведь должен прекратить и собственные страдания, титан Марух? Всегда нужно начинать с себя, если рвешься изменить мир.

      – Да, – наклонил голову Марух. – Теперь ты понимаешь. Спасибо, что не пытаешься отговорить.

      – Ты свободный титан, – повел рукой Айзевир. – Твои решения – только твои.

      – К тому же моя гибель действительно избавит от страданий очень многих, – вздохнул Марух. – В том числе и тебя.

      – Не стану лицемерить. Я тоже был рад с тобой познакомиться, титан, но если ты пойдешь топиться – я не стану тебя спасать.

      – Топиться?.. Меня не убить воде, попавшей в ноздри. Меня… не уверен, можно ли вообще меня убить. Титаны не убивают титанов, а никто из смертных этого не сумеет.

      – Думаю, я все-таки сумею, – сказал Айзевир, берясь за рукоять меча. – Не знаю уж, насколько это будет быстро и безболезненно… я, извини уж, херовый мечник. Но мне сказали, что на эту штуку достаточно надавить.

      Он обнажил клинок – и Марух не смог удержаться от вздоха. В лучах солнца блеснул сиреневый металл… тот самый металл, что собирал повсюду Таштарагис, копил в своей