Паргоронские байки. Том 4. Александр Рудазов

Херазо, он пересек реку и отправился на окраину княжества – туда, где заканчивались земли симов и начинались дикие джунгли. В руины одного из городов Старой Империи.

      Западная Шахалия очень пострадала еще в Первую Волшебную войну. Заросшая непроходимым лесом, почти обезлюженная, она стала настоящим раем для симов… и обезьян. Те жили здесь задолго до разумных сородичей. Носились повсюду, кричали на все лады, лопали плоды и насекомых.

      Монго быстро нашел с ними общий язык. А еще он нашел много интересного в руинах. Этот город в войну сожгли злыми чарами, люди сюда так и не вернулись, да и симы суеверно держались подальше. Так что тут сохранились всякие волшебные штучки, забавные говорящие кубики… и книги. Попорченные временем, влагой и древоточцами, но сохранились.

      Симы говорят на собственном языке, так называемом обезьяньем. В нем очень мало звуков, очень много жестов и нет письменности. Но Херазо иногда навещали торговцы-люди, некоторые жили постоянно, да и вообще за пределами Симардара обезьяний никто не понимал. Так что многие симы знают и парифатский, язык Старой Империи.

      А Монго всегда был смышленым и на лету схватывал любые знания. Парифатский он выучил еще ребенком, грамотой тоже овладел быстро, и теперь с интересом читал все, что удавалось найти.

      Найти удалось немало. Монго сначала дивился тому, сколько труда понадобилось, чтобы исписать такую прорву страниц, но потом вычитал в одной книжке, что в Старой Империи было волшебство, чтобы их копировать. Написал одну книжку, сказал заклинание – и вот уже этих книжек целая тысяча. Так что были они повсюду и денег стоили небольших.

      – Эй, обезьяны! – прожестикулировал он как-то, сидя на сломанной колонне. – Собирайтесь сюда, я буду читать вам сказку!

      И обезьяны охотно отозвались. В этих руинах они повсюду наблюдали за Монго, ходили за ним хвостиками, пытались подражать. В общем-то, они не были такими же глупыми, как другое лесное зверье – слушались приказов Монго, даже понимали некоторые жесты. Читая вслух, сим вдруг подумал, что если их учить и воспитывать, то через несколько поколений они заговорят.

      Но Монго не собирался возиться так долго. Он просто натаскал обезьян на выполнение простых команд. Приручил дюжину самых смышленых, а остальные повторяли уже за ними.

      Монго сгибал руку в локте – и обезьяны бежали к нему. Монго выбрасывал руку вдаль – и обезьяны бежали от него. Монго скалился, показывал на что-то пальцами – и обезьяны нападали. Для них это было новой веселой игрой – что для обезьян, что для Монго.

      – Орех! – приказывал Монго. – Принесите мне тот орех!

      И ему несли орех. Или плод манго. Или гроздь бананов. Не всегда доносили в целости, потому что обезьяны рвали предметы друг у друга, роняли, пробовали на вкус. Иногда Монго получал только кожуру или скорлупу. Но тогда он швырялся ими в обезьян, а те сердито верещали, зато в следующий раз делали лучше.

      И в этих руинах Монго провел не одну или две луны, как собирался, а целых четырнадцать. Полный год. Но по его истечении