Дела семейные. Рохинтон Мистри

когда он вообще работал, это просто трагедия – папа потратил все свои сбережения на квартиру в разваливающемся доме.

      – В любом случае носилки сюда не вошли бы, – сказал Джал, всматриваясь через решетку в запыленную, запаутиненную клетушку.

      Подъем по лестнице дал им время отрепетировать порядок действий. Джал опишет события, начиная с падения на улице и кончая предостережением доктора. Сама она будет только дополнять, если он что-то забудет; свою козырную карту она пока придержит.

      До последней площадки они добрались, еле дыша. Джал потянулся к звонку. Но Куми остановила его руку – дай немного отдышаться. Через минуту она кивнула, он позвонил, оба замерли в ожидании.

      – Привет, – сказала Роксана, – какой сюрприз!

      Нечто большее, чем сюрприз: ее охватила неясная тревога. Брат и сестра уже давным-давно перестали заходить просто так.

      – Войти-то можно? – спросила Куми.

      – Ну конечно! – Роксана отступила, открывая им путь. – Все в порядке? Как папа?

      – Все хорошо. Хорошо.

      Роксана извинилась: скороварка опять издала свисток, подзывая ее. По пути на кухню она сказала уютно прикорнувшему в кровати Джехангиру, чтобы он встал и вышел поздороваться.

      – Нужно обсудить очень важное дело, – начал Джал, когда все уселись.

      – Так, может, лучше в присутствии Йезада?

      – Было бы лучше, но дело срочное. Видишь ли, неделю назад папа упал на улице…

      Роксана прижала руку к лицу, слушая рассказ про тот вечер, про грузчиков-гшти, которые подняли Наримана и принесли его домой, про такси и больницу, про рентген, про гипс на сломанной лодыжке. Роксана плакала, представляя себе, как мучился отец.

      Куми обнимала ее, гладила по волосам, а Джал объяснял, что папа впал в депрессию и что, по мнению доктора Тарапоре, депрессия мешает его выздоровлению. Слезы Роксаны сменились негодованием.

      – Почему мне сразу не сообщили? Мы бы все пришли и были бы рядом. Почему нужно было так долго ждать?

      – Мы не хотели волновать тебя, – ответила Куми, – да и, честно говоря, у нас минуты свободной не было.

      – Но самое страшное уже позади, – продолжал Джал, – мы здесь, а папа нуждается в твоей помощи. Давай сосредоточимся на главном.

      – Конечно! Йезад, я и дети, мы будем каждый вечер с ним.

      – Это ничего не даст, – покачала головой Куми. – Он будет счастлив, пока вы с ним, и опять впадет в депрессию после вашего ухода. Будет как на качелях, а это еще хуже.

      – Он хуже всего чувствует себя по ночам, – добавил Джал. – После полуночи начинает плакать. Да так громко, что будит нас.

      – Не плачь, – Куми поцеловала сестру, – есть очень простой выход из положения. Если папа побудет некоторое время у вас, в теплой семейной атмосфере, он скоро снова начнет улыбаться.

      – Это было бы замечательно. – Роксана пальцами утерла глаза и обтерла руку об юбку. – Я была бы просто счастлива, если бы это было возможно.

      – А почему нет?

      – Что спрашивать? Ты же видишь, в какой тесноте мы живем.

      – Я