Ярость и рассвет. Рене Ахдие

используя любые доступные способы для сокрытия личности.

      Шахразада осторожно села, когда заметила слабый свет, который струился через резные решетки, ведущие на балкон. Пытка начиналась заново.

      – На протяжении последующих нескольких месяцев корабль бороздил морские воды в поисках горы из адаманта. Агиб делал все возможное, чтобы не дать судну достичь цели плавания. За это время он многое проведал о многочисленных приключениях эмира и, в конечном счете, о его жизни, все больше и больше восхищаясь благодетелем. Тот, в свою очередь, разглядел в Агибе умного юношу с отважным сердцем и неистощимой жаждой к новым знаниям. Бывший вор превратился в умелого морехода, так как понял: люди могут уважать его не только за умение очищать карманы. Они могли уважать его как человека чести, как надежного товарища. Увы, время было не на их стороне. Преклонные годы нагнали эмира. Плохое самочувствие не позволяло ему больше странствовать по морю. Следовало вернуться в Багдад. Вскоре стало ясно, что эмир умирает. Каждый день, каждый час превращались в бесценное сокровище. Агиб с ужасом наблюдал, как его наставник и друг начал увядать на глазах. Юноша раздумывал, не спросить ли джинна о способе спасти эмира, но знал, что это было за пределами возможного.

      Бледный рассвет медленно и неотвратимо взбирался по решеткам.

      – Агиб знал, что должен сделать. И сразу после того, как они пришвартовались в Багдаде, бежал с судна, захватив с собой лишь волшебный сосуд. Удалившись от пристани, он потер край чаши и потребовал, чтобы джинн сказал, где найти кольцо. Узнав, на какой вопрос Агиб потратил свое последнее желание, всеведущее существо оглушительно рассмеялось, но поведало: украшение находится на мизинце пользующегося дурной славой наемника. Не теряя времени, бывший вор пустился на поиски заветного предмета. Последовавшая борьба за кольцо оказалась кровавой и жестокой. Агиб был вынужден отдать все свои сбережения и оставшуюся добычу, чтобы выйти живым из логова головорезов. Избитый, весь в синяках, он вернулся на корабль, сжимая в руке драгоценное кольцо.

      Рассвет наступил во всем своем бело-золотом великолепии.

      И Шахразада была уверена, что халиф знает об этом, а потому с жаром продолжила:

      – Эмир лежал, сражаясь за каждый вздох, но потянулся к Агибу, когда увидел его. Тот встал на колени у кровати умирающего и надел кольцо ему на палец. «Сын мой, – прохрипел пожилой мужчина, всматриваясь воспаленными глазами в покрытого синяками юношу, – прими мою величайшую благодарность». Услышав сии слова, Агиб заплакал и поведал эмиру о своей личности, однако тот остановил бывшего вора: «Я узнал тебя, впервые увидев на борту корабля. Пообещай, что до конца своих дней не станешь красть, а будешь трудиться, дабы улучшить жизни тех, кто рядом с тобой». Агиб кивнул и еще пуще залился слезами. Эмир отошел в мир иной с безмятежной улыбкой на устах, сжимая руку названого сына, завещав ему все имущество и передав свой титул. Вскоре молодой эмир взял в жены прекрасную девушку. Такой пышной свадьбы Багдад не видывал много лет.

      Шахразада