В ожидании наследства. Страница из жизни Кости Бережкова. Николай Лейкин

Николаевна? – протянул Шлимович. – Да, она говорила, что вы нуждаетесь в деньгах.

      – Большая заминка насчет денег в нашем министерстве финансов. Изволите видеть, у нас все больше торговля в кредит, в кредит продаем, и деньги не всегда в кассе бывают. На наличные самые пустяки продаем.

      – Знаю я торговлю вашего дяди.

      – То есть получки есть, но они идут на оборот торговли. У дяди много свободных денег, но в оборот торговли он их не пускает. У него и дома, и все… но то само по себе… Свободные деньги отдельно, а торговые отдельно.

      – Понимаю, понимаю.

      – Попросту сказать, дядя его богат, как черт, но скуп и даже, можно сказать, скряга, – перебила Надежда Ларионовна.

      – Скупенек-то скупенек, – согласился Костя. – Но все-таки он мне дает денег на житье и не запрещает, коли ежели в кассе достаточно. У дяди лавки отдельно, капиталы отдельно… Дома у него очень большой шкап, стоит около кровати… – Костя путался, но все-таки продолжал: – Ежели рассчитать дядины капиталы, то он и торгует-то только так… для прокламации.

      – Как? – спросил Шлимович.

      – Только для прокламации, чтобы какое-нибудь дело делать. Привык, ну и… А то ежели расчесть все его доходы по домам только… Ну, и значит, что для прокламации…

      Серьезное лицо Шлимовича скривилось в улыбку.

      – Я на его месте взял бы и плюнул на торговлю, закрыл бы лавочку. Ведь ежели бы мы кому-нибудь должны были, а то покупаем все на наличные, – рассказывал Костя. – У самих в кредите гуляет ужасть сколько, а сами… – Да говори ты прямо, – опять перебила его Надежда Ларионовна. – Ну чего ты о торговле-то Адольфу Васильичу размазываешь!

      – Погоди, Надюша… Нельзя же вдруг… Надо все обстоятельно…

      – Что «обстоятельно»! Мы не затем сюда приехали, чтобы о торговле слушать.

      – Выпьемте, Адольф Васильич, еще по рюмке.

      Выпили.

      – По частям, конечно, можно из торговли брать, но в том-то и дело, что мне нужно теперь сразу побольше, – снова начал Костя. – Обратиться к старику – старик болен, можно даже сказать, при смерти… Сейчас разговоры: зачем? Почему? Да что, да как?.. Вы понимаете, Адольф Васильич?

      – Да понимаю, понимаю.

      – Вот оттого-то я к вам и обращаюсь. Не можете ли вы мне дать денег взаймы? – высказал наконец Костя.

      Произошла пауза. Шлимович опять сделал гримасу, молчал и скоблил пробритый подбородок.

      – Вот видите ли, – сказал он, растягивая слова. – Я сам денег не даю, я сам этим не занимаюсь.

      Костя был облит как водой.

      – Не занимаетесь? – проговорил он. – А мне сказали, что вы занимаетесь.

      – Нет. Я комиссионер. Я подыскиваю таких людей, которые деньги дают, и свожу их с заемщиками, и, разумеется, беру за это комиссионные.

      – Так, так… Так будьте добры порекомендовать меня. Я под вексель…

      – Это уж само собой. Иначе нынче и не дают… Даже под вексель и без бланка-то трудно достать.

      – Похлопочите уж, Адольф Васильич. Что нужно будет вам за хлопоты – я с удовольствием…

      Костя схватил