Те, кто старше нас. Алексей Барон

наваждение. Есть смешное выражение: отдавать себе отчет. Я отдал себе отчет и с легкой паникой осознал, что попался. Влип, втюрился. Вот что значит отдавать отчет. Но если оставить его при себе, результат остается там же.

      Гора оказалась небольшой, высотой метров в восемьсот от подошвы. За полчаса мы поднялись к скальному зубцу, на котором я видел макулу. Ничего подобного в тот раз там не оказалось, никаких следов. Толстый слой пыли свидетельствовал о том, что вулкан мирно спал на протяжении тысячелетий.

      А вот соседний Оксанкин кратер продолжал буйствовать. Со своей вершины мы видели, как он выбросил станцию связи. Снаряд рухнул на склон и покатился вниз, увлекая лавину камней и поднимая тучу пыли.

      К месту падения бросились арбайтеры, а паром выстрелил следующее ядро. Уже пятое по счету, кажется. Планета неохотно расставалась с тайнами. Как и человек, неожиданно пришло в мою голову. Еще я почувствовал, как малы, чужды и одиноки люди под звездным небом Феликситура. Уже одно это должно толкать их в объятия друг другу.

      Но у Мод были свои мысли.

      – Сергей, вы не думали о том, что когда-нибудь все может надоесть?

      – Феликситур? – спросил я, выигрывая время.

      Серьезный разговор с теми, кто старше нас, – испытание. Нужно успеть сосредоточиться.

      Метнув вопрос, Мод попыталась разглядеть выражение моего лица. Хорошо, что светофильтры помешали, иначе б я ее спугнул.

      – Да, Феликситур.

      Но дав мне успокоиться, она усмехнулась и добавила:

      – А также все, что его окружает.

      Пропащее это дело – разыгрывать непонимание перед мафусаилом, если все понимаешь.

      – Я знаю, что от жизни устают. Вы это имели в виду?

      – Спасибо, что не притворяетесь.

      Она расстегнула кармашек, вытянула пружинный провод, вставила его в розетку моего скафандра. Радиопередатчики отключились. Предстоял разговор без посторонних. Я сразу решил захватить инициативу.

      – Мод, с вами все в порядке?

      – Дело как раз в этом. Со мной все в порядке. Поэтому я вижу ваши чувства, Сережа.

      – Так заметно?

      – Заметно.

      – Это плохо?

      – Для вас – да.

      – Для меня? Почему?

      – Боюсь, что доставлю вам много огорчений.

      Я почувствовал облегчение. Только-то!

      – Зачем бояться того, чего может не быть? Никто не знает будущего.

      – Вы уверены?

      Я промолчал. Мод усмехнулась.

      – Да, вы поняли меня правильно. Иногда, если живешь достаточно долго, а я человек не юный… назовем это предчувствием наименее вероятного варианта. Маловероятного вывиха. Но вы… Думаю, вы могли бы остановиться. Шансы есть.

      – Ох, опять шансы…

      – Думаете, их нет?

      – Не знаю. Надо ли измерять чувство какими-то шансами? Зачем?

      – Поверьте, так будет лучше.

      – Я вам противен?

      – Коварный вопрос.

      – Понятно. Кривить душой не хочется, а правда меня поощрит.

      – Сережа, я действительно знаю, чем все закончится.

      – Серьезно?

      – Увы.

      – Уверены?

      – Совершенно.

      – О