Плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет, своей назовет (сборник). Элис Манро

и угрозы, при помощи которых он на собак воздействовал, остались Джинни невнятны, но собаки затихли.

      Джинни надела шляпу. До этого она все время держала ее в руке.

      – Им просто надо было покрасоваться, – сказала Элен.

      Нил тоже вышел из машины и твердым тоном стал с собаками переговариваться. Мужчина двинулся от сарая к ним. На нем была мокрая от пота лиловая футболка, липнущая к груди и животу. Мужчина был достаточно жирен, имел груди, а пупок у него торчал, как у беременной женщины. Выпирал под футболкой, будто подушечка для булавок.

      Протянув руку, Нил пошел с ним знакомиться. Мужчина хлопнул ладонью о рабочие штаны, усмехнулся и пожал руку Нила. Что они говорят, Джинни слышно не было. Из трейлера вышла женщина, отворила игрушечную калитку, потом закрыла на задвижку за собой.

      – Лоис ушла на работу, а туфли мои захватить забыла, – обратилась к ней Элен. – Я звонила ей, предупреждала, а она все равно забыла, вот мистер Локье меня сюда и подбросил, чтобы их забрать.

      Женщина тоже была жирная, хотя и не такая жирная, как ее муж. На ней было розовое муму – платье-балахон гавайского фасона, разрисованное ацтекскими солнцами; волосы русые с золотом. Пошла по щебенке с видом скромного гостеприимства. Нил повернулся к ней, представился, после чего подвел к микроавтобусу, представил ей Джинни.

      – Рада с вами познакомиться, – сказала женщина. – Это вы та леди, которая приболела?

      – Ну что вы, со мной все в порядке, – сказала Джинни.

      – Ну, раз уж приехали, зайдите в дом. Зайдите, зайдите. Что ж тут на жаре торчать.

      – Да мы на секундочку заехали, – сказал Нил.

      Мужчина подошел ближе.

      – У нас, между прочим, кондиционер имеется, – сказал он. Осмотрел автомобиль, и сквозь добродушие на его лице проступила гримаска пренебрежения.

      – Нам бы только туфли захватить, и все, – сказала Джинни.

      – Нет уж, придется, придется вам задержаться, раз уж вы здесь, – сказала женщина (Джун, конечно же), посмеиваясь так, будто сама мысль о том, что они не зайдут, это какая-то неуместная шутка. – Зайдите, отдохните немножко.

      – Да что же мы мешать вам будем? Вам же ужинать! – сказал Нил.

      – А мы – уже, – сказал Мэтт. – Мы ужинаем рано.

      – Но у нас столько салата с чили осталось! – вклинилась Джун. – Зайдете, поможете прикончить.

      – О, спасибо, конечно, – сказала Джинни. – Но я не думаю, что смогу сейчас что-нибудь съесть. В такую жару я и думать о еде не способна.

      – Тогда, может, что-нибудь выпьете? – нашлась Джун. – Есть имбирный лимонад, кока. А, вот что у нас еще есть: персиковый шнапс!

      – И пиво, – сказал Мэтт, обращаясь к Нилу. – «Голубое» нравится?

      Взмахом руки Джинни подозвала Нила ближе к ее окошку.

      – Я не могу, – сказала она. – Просто скажи им, что я не могу.

      – Ну пойми, ты же их этим обидишь, – зашептал он. – Они стараются проявить любезность.

      – Но я не могу. Может, ты сам сходишь?

      Он склонился