Мастер осенних листьев. Андрей Кокоулин

за юбкой мастера, выглядела не лучше.

      Это вызвало некоторое замешательство.

      – М-мастер… – прохрипел кто-то.

      Ни один не шагнул в беседку.

      Безумные глаза. Жаждущие рты. Серые, грязные платья, штаны и рубахи.

      – Ты! – Унисса пальцем выбрала ближнего, заросшего, худого мужчину. – Иди сюда.

      Тот испуганно мотнул головой.

      – Ну же!

      Толпа качнулась, и мужика внесло в беседку.

      – Берись.

      Она показала ему встать у притворенного ставнями панно. Эльга не помнила, чтобы они навешивали ставни.

      – Мне нужны еще трое.

      С задних рядов кто-то крикнул что-то неразборчиво-злое, возникла толчея, лица людей помрачнели, толпа сбилась теснее, задышала отчаянием. Дивий Камень чернел за ними, с трещиной, алеющей по сколам, как разбитое сердце.

      – Вы хотите дождя? – как кость собакам, бросила в воздух свой голос Унисса. – Ну же, я дам вам дождь. Еще трое.

      Сдавленный вздох прокатился по толпе. Злость. Страх. Надежда. Один, два, три человека протиснулись, встали перед мастером.

      – Вы точно…

      Взгляд из-под колтуна. Унисса даже не стала слушать.

      – Беритесь за края, осторожно катите наружу.

      Ш-ш-ш – сонно зашептали листья. Эльга покрепче сжала юбочные оборки в кулаке.

      Панно, огромное, полное тайного шелеста и скрипов, протиснулось в проем, застряло, дернулось.

      – Держите там, – выдохнула Унисса.

      Потянулись руки, мужские, женские. Кто-то прищемил палец и, вякнув, получил по затылку ладонью. Панно выплыло и встало, чуть-чуть наклонившись.

      Высокое. Темно-коричневое.

      – Пошли, – сказала Унисса ученице, и они выбрались к толпе под солнце.

      Эльге казалось, что она идет не сама.

      – Нам не принесли воды, – хрипло сказала Унисса, поворачиваясь перед людьми. – Так получилось. Вам всем придется помочь мне.

      Она перевела дыхание, покачнулась, и Эльга неловко обхватила ее в поясе, чтобы не дать упасть.

      – Снимите ставни.

      Ее, помедлив, послушались.

      Дерево стукнуло о дерево, толпа отхлынула и потрясенно замерла. Кривые рты. Стылые глаза. Кости сквозь кожу.

      – Это же Камень наш…

      – А вот Бархатцы.

      – И Гарь-Поле!

      Местечки сияли под солнечными лучами.

      – Вам нужно… – сказала Унисса, едва шевеля губами. – Каждому…

      Ее расслышала только Эльга.

      – Тише! – крикнула она, стараясь перекрыть гул голосов. – Вам нужно плюнуть! Каждому! Кто куда достанет. Не только на Дивий Камень. Всюду.

      Унисса благодарно прикрыла глаза.

      Люди запереглядывались, морщили лбы, пялились непонимающе. Тогда Эльга шагнула к панно первой.

      – П-фу!

      Слюны было немного, брызги упали куда-то в район Покосов.

      – Ну, плюйте же!

      Рядом с Эльгой вдруг оказалась женщина, тронула морщинистым пальцем.

      – Куда плевать, доча?

      – Куда