Не мой Ромео. Ильза Мэдден-Миллз

с меня. Сейчас не время. Я пока что не готова с кем-то встречаться.

      Его светло-голубые глаза скользят по моей мятой юбке, по блузке, он с понимающей улыбкой опускает Ромео на землю. Поросенок семенит за нами. Тофер берет меня под руку.

      – Забудем про Грега. Но встает вопрос: где ты провела всю ночь? Убеди меня, что ты не оплакивала Престона в каком-нибудь сыром углу.

      Я обиженно поджимаю губы и сердито парирую:

      – Цитата из тетушки Клары: «Престон – кусок дерьма в чаше для пунша». Правда, я видела его вчера в «Милано», он был с Жизель. Похоже, это модное место встреч в День святого Валентина. У меня было там свидание с другим человеком.

      Он показывает мне большим и указательным пальцами, как близок был к тому, чтобы мне напакостить:

      – Мне вот столечко не хватило, чтобы позвонить твоей матери, когда ты не вернулась домой.

      Я замираю.

      – Предатель! Берегись, я зарежу тебя во сне, если ты посмеешь ей намекнуть…

      – Чур меня, чур! Я пошутил. Она внушает мне страх. – Тофер ухмыляется. – Так кто же счастливчик?

      Чувствуя, что густо краснею, я беру Ромео на руки и чешу его за ушком. Он тычется пятачком мне в ладони и шумно вздыхает – так я трактую этот вид его хрюканья.

      – Неважно.

      – Подцепила кого-то в баре?

      Держи карман шире!

      Я перевожу взгляд на заведение Cut‘N’Curl через улицу – салон красоты моей матери и тети Клары. Весь городок ходит туда делать прически и обмениваться свежими сплетнями. На стоянке салона теснота, как всегда по субботам. В десять утра, открывшись, они наверняка обратили внимание, что моя машина отсутствует. Если они спросят, я могу ответить, что ездила по делам. Вот только тетя Клара – моя ближайшая соседка, а мимо ее носа и комар незамеченным не пролетит.

      – Туда никто не заходил. Они еще в неведении, – ободряет меня Тофер с хитрым видом. – Но учти, если ты не расскажешь мне, что происходит, мне придется зайти к ним, чтобы подровнять челку, и обмолвиться, что одна библиотекарша не ночевала дома.

      Я игриво шлепаю его по руке и вхожу в дом. Меня, правда, покидает напускная дерзость.

      Для него я – открытая книга.

      – Хватит скрытничать, Елена. Будь собой. Подумаешь, интрижка со случайным мужчиной…

      – С чего ты взял?

      – У тебя на голове черт знает что, одежда вся мятая и, ко всему прочему, – аппетитно распухшие губы.

      – Какое у тебя бурное воображение!

      – Просто я знаю, что такое заниматься сексом всю ночь. – Друг улыбается, на загорелом лице сверкают белоснежные зубы. Что с того, что на дворе февраль: он поклонник загара и валяется в шезлонге даже в разгар зимы.

      Я кладу сумочку на диван и падаю в выгоревшее синее кресло, кружевное покрывало для которого сшила бабушка. Я никак не соберусь поменять в доме мебель, в основном из-за нехватки денег. К тому же мне нравится старая, она хранит воспоминания.

      – Ну, кто это был? Неужели кто-то с сайта знакомств?

      – Нет, – бормочу я. – Это был Джек Хоук.

      От удивления