Мир без конца. Кен Фоллетт

говори ерунды.

      Тут на нее накинули веревочную петлю и затянули на теле так, что руки оказались прижатыми к бокам. Девушка растерялась: это было немыслимо, – попыталась высвободиться, но Сим лишь туже затянул петлю.

      – Ну, не бузи, – бросил отец.

      Гвенда не могла поверить, что это всерьез.

      – Ты что творишь? – недоверчиво спросила она. – Ты не можешь продать меня, дурак.

      – Симу нужна женщина, а мне нужна корова. – Папаша пожал плечами. – Все просто.

      Тут впервые подал голос торгаш:

      – Уродина у тебя дочь.

      – Это же смешно! – воскликнула Гвенда.

      – Не волнуйся, девочка. – Сим ощерился. – Я стану обходиться с тобою ласково, пока ты будешь хорошо себя вести и делать то, что я говорю.

      «Они и вправду затеяли обмен, – поняла Гвенда. – Вправду думали, что можно поменять человека на животное». Ледяная игла ужаса впилась в ее сердце, когда она вообразила последствия сделки.

      – Ну, хватит шутить, – громко вмешалась Керис. – Немедленно отпустите ее.

      Сим ничуть не испугался повелительного тона.

      – А ты кто такая, чтобы тут приказывать?

      – Мой отец – олдермен приходской гильдии.

      – Он, а не ты. – Сим хмыкнул. – Даже будь ты сама олдерменом, у тебя нет власти ни надо мною, ни над моим другом Джоби.

      – Вы не можете обменять девушку на корову!

      – Почему же? Корова моя, дочь его.

      Затянувшаяся перебранка привлекала внимание прохожих, люди останавливались и таращились на девушку, связанную веревкой. Кто-то спросил: «Что тут творится?» Ему объяснили: «Отец меняет дочь на корову». Гвенда заметила во взгляде папаши страх. Он явно жалел, что не сговорился на встречу в тихом проулке, ему не хватило ума оценить заранее, что значит обстряпывать делишки в людном месте. Прохожие могут стать ее спасением.

      Керис помахала монаху, который выходил из ворот аббатства.

      – Брат Годвин! Будь добр, подойди к нам и рассуди наш спор. – Девушка торжествующе посмотрела на Сима. – Аббатство имеет право одобрять и расторгать любые сделки, заключенные на шерстяной ярмарке. Брат Годвин – ризничий в аббатстве. Полагаю, ты признаешь его решение.

      Монах подошел ближе.

      – Здравствуй, сестренка Керис. В чем дело?

      – Сестренка, вот как, – недовольно проворчал Сим.

      Ризничий холодно посмотрел на него.

      – О чем бы вы тут ни спорили, я намерен судить справедливо, как верный слуга Божий. В этом вы можете на меня положиться.

      – Счастлив слышать это, сэр. – Сим мгновенно изобразил подобострастие.

      Джоби тоже заюлил:

      – Я вас знаю, брат. Мой сын Филемон вам очень предан. Вы так добры к нему.

      – Хорошо, довольно об этом. Что здесь происходит?

      – Джоби хочет обменять Гвенду на корову, – объяснила Керис. – Скажи ему, что так нельзя.

      – Это моя дочь, сэр, – проговорил Джоби, – ей восемнадцать лет, она девица – значит, я волен с нею поступать как захочу.

      – Позорное