Повести нового света. Александр Дорофеев

присел на камни, подогнанные один к другому его далёкими предками.

      – Знаешь ли, мальчик, огонь живёт за счёт смерти воздуха. Вода гасит огонь. Земля поглощает воду. Всё исчезает и возрождается. Каждый живёт за счёт других и умирает ради жизни других! Наш народ уже давно достиг расцвета и состарился. Многие поняли это ещё пятьсот лет назад, и решили уйти из колеса времени в чистый свет.

      Эцнаб поднял голову к сияющему небу:

      – Погляди – они и сейчас вокруг нас!

      Мапаче

      В те времена было легче распознавать богов. Шель уже понимал, кто они такие и за что в ответе.

      Самого творца Цаколя-Битоля, жившего на тринадцатом небе, далеко не всегда дозовёшься.

      Зато другие боги – помельчье – куда доступнее. Жрец Эцнаб беседовал с ними каждый день. У него сложились мягкие отношения с ближними земными богами. Ну, как с дальними родственниками.

      Они обитали по-соседству. Чаак – повелитель дождя, Иш-Чель – богиня плодородия, Ик – управитель ветра, Шипе-Тотек – бог весны, Йум Кааш – охранитель маиса.

      Даже с Кукульканом – Пернатым змеем – богом солнца и времени, сыном двуединого Цаколя-Битоля, можно было столковаться. Он пожертвовал собой, чтобы люди жили в эпоху Пятого солнца, и теперь восходил на небе яркой звездой Венерой.

      – Ближние боги помогают в этой жизни или, наоборот, слегка вредят, по настроению, – объяснял Эцнаб, – Однако в вечной жизни одна тебе опора – Цаколь-Битоль! Он бережёт тебя. Только с его согласия можно покинуть колесо времени и уйти в свет, сделавшись частью Творца и Создателя.

      Они проходили мимо цветущей оранжевой фрамбуяны. Завидев их, спустилась с ветки носуха-коати. Её длинный полосатый хвост отвешивал поклоны. Видно было, что это родственник енотов, но связанный некоторыми узами и с медведями.

      Шель сразу узнал его, как будто вдруг ожил любимый носатый горшок из детства или появилось внезапно второе «Я» по кличке Уай, помогшее когда-то выбраться из лабиринта.

      – Это тоже ближнее божество. Покровитель дружелюбия! – сказал Эцнаб и свистнул.

      Длинноносый покровитель ответил таким же посвистом, и пошёл следом, улыбаясь. Потом залез в пирогу, и прибыл в город Тайясаль.

      Шель дал ему имя Мапаче. С тех пор они не разлучались – где Шель, там и Мапаче.

      Вокруг глаз и на носу у него были белые пятна, отчего он выглядел близоруким мыслителем. И невероятно дружелюбно относился ко всякой еде.

      На завтрак выпивал здоровенный кувшин молока, любовно придерживая его передними лапами. Но на этом и не думал останавливаться, а сразу начинал рыть там и сям землю, отыскивая червей и личинок. Не отказывался от жуков, улиток, кузнечиков или початков кукурузы, которые закусывал на десерт бананом.

      В жару Мапаче растягивался на облюбованной ветке смоковницы под окнами Шеля и дремал, дожидаясь прохлады, чтобы дружелюбно отобедать в тени. Затем вновь что-то рыл и разнюхивал, посвистывая,