Повести нового света. Александр Дорофеев

придирки и подозрения? – обижался Бошито, – Может, вновь объявился ягуар!? Бабушка Сигуа ещё помнит его проделки!

      – А мы дни напролёт играем в пок-а-ток! – щурился рысьими глазами Балам.

      И это была почти чистая правда.

      Неподалёку от пирамиды Циминчака располагалось поле, протянувшееся между массивными стенами, из которых торчали два каменных кольца. Тут-то и сражались в пок-а-ток.

      В былые времена это была не столько игра, сколько священный обряд, совершавшийся по большим праздникам, когда колесо майя заканчивало полный оборот в сто четыре туна.

      Надевали толстокожие шапки и грубые кожаные щитки – на плечи, бёдра и ноги, – потому что мяч из каучуковой смолы был твёрдым и тяжёлым, будто кокосовый орех.

      Его отбивали, как получалось, – всем, чем могли, за исключением рук.

      Каучуковый мяч носился над полем, подобно чёрной птице Кау, – со свистом и резкими вскриками, когда бил кому-нибудь в глаз. Игроки были в синяках и шишках, а иные, зазевавшись, лишались зубов.

      Но если мяч пролетал сквозь каменное кольцо, что происходило не часто, все ликовали – значит, удалось пронзить само время и перейти из этого мира в лучший!

      Игрок, угодивший мячом в кольцо, становился, конечно, героем.

      С тех давних пор всё изменилось, и в пок-а-ток играли чуть ли не каждый день. Для развлечения и ради молодечества. Обычно две команды, по шесть человек в каждой.

      Балам и Бошито подобрали себе компанию из каких-то особенно тёмных личностей.

      Вообще, заслышав о веселье в городе Тайясаль, туда устремились самые странные существа. То ли ещё не люди, то ли уже не совсем. Вполне вероятно, потомки глиняных и деревянных.