Обрывок реки. Геннадий Гор

христиане, борются с антихристом и его идеями его же методом, взяв за основу его организационный принцип. Поняли, братья мои?

      – Поняли, – ответили двенадцать кулаков, как один кулак.

      – Следовательно, и нам так же нужно бороться? – спрашивают кулаки.

      – И нам нужно бороться их же оружием. Они организовали колхоз. И мы организуем колхоз. Но их колхоз неугоден богу. А наш колхоз будет угоден богу. Он будет как монастырь. То есть официально он будет колхоз, а неофициально монастырь.

      – Вот тоже выдумал, – говорят двенадцать кулаков, – кто захочет быть монахом? Тащи назад.

      – Мы не монахи, – говорят кулаки.

      – А кто же вы? – спрашивает поп.

      – Мы кулаки, – говорят кулаки.

      Только сын попа сидит и молчит, потому что молчание – это знак согласия. «Вы кулаки, – думает он, – какие же вы апостолы. И Тайная вечеря – не Тайная вечеря, а кулацкое собрание».

      И в самом деле это кулацкое собрание. Водка стоит на столе в форме графина и в форме бутылок. Но самогон, тот проще, он стоит в форме ведра. Кулацкая закуска – это не пища ума и здоровья, это не пища работы, это пища хитрости и удовольствия, и прежде всего спутник вина, проводник водки. И вот на столе лежит свинина, ничего, кроме свинины. Свинина в виде колбасы; свинина в виде сосисок, свинина в виде окорока, свинина в виде свинины. И наконец, поросенок с хреном. Высшее достижение и самый высокий символ. Поросенок с хреном – это еще не выкованный герб – герб, который носит каждый кулак в своем сердце, как в своем желудке. И никому никогда не показывает.

      «Свинина, – с тоской думает сын попа, – это ли пища Иисуса Христа и его апостолов?»

      – Свинина, – говорит поп, – это истинная пища истинных христиан. Заметьте, ни иудеи, ни магометане не едят свинины. Почти то же самое можно сказать про наших бедняков и батраков.

      – Они не едят потому, что у них нету, – говорит Лука.

      – Это неважно, почему они не едят. Факт тот, что они не едят. Следовательно, они наши враги.

      – Но коммунисты едят. У меня жил один инструктор из города. Так прежде всего: нет ли у вас свинины?

      – Исключение только подтверждает правило.

      – Не лукавь, – говорит Лука.

      – Я не Лука, чтобы лукавить, – насмешливо отвечает поп.

      «Это ли острота, – с тоской думает сын, – бога нашего Иисуса Христа? Не похож. Совсем не похож. Как могло мне взбрести в голову, что похож».

      Но вот в разговор вмешиваются самогон и водка. И разговор принимает другой характер.

      – Мы начали с антихриста, – говорит Лука, – а кончили свининой. Не лучше ли нам снова вернуться к антихристу?

      – К антихристу! К антихристу! – крикнули двенадцать кулаков.

      – Повторите, если вам не трудно, определение антихриста, – просит Лука.

      – С большим удовольствием, – говорит поп, – антихрист – это копия Христа, обратная сторона медали. Внешне он во всем похож на Христа, внутренне он ему противоположен.

      – А