Обрывок реки. Геннадий Гор

брат, – сказал он, – забрал у нашего брата покос. Я насчет покоса.

      – Мм… гм, – ответил товарищ Молодцев, не вынимая изо рта щетку.

      – Так как же насчет покоса, какое ваше распоряжение будет?

      – Мм… гм, – ответил товарищ Молодцев, не вынимая щетку.

      – Тогда я пойду, – сказал вдруг кулак, – оставайтесь здоровы.

      – И вам также, – сказал товарищ Молодцев, вынув щетку, – доброго здоровья, – и вдруг захохотал всеми своими белыми зубами, всем лицом, всем своим огромным телом. Кулак рассвирепел и с поднятыми кулаками полез на товарища Молодцева. Он надвигался, топая, словно отплясывая присядку, вертя ногами и головой, весь расстегнутый, с растянутым ртом и глазами, вылезшими на лоб, вот так, с глазами, похожими на рога, с красным носом и красной бородой, в синей рубахе, вот с такими кулаками.

      – Надо мной смеетесь? – крикнул кулак, подступая. Собралась толпа.

      – Над вами.

      – А имеете ли вы на это право? – спросил кулак, подступая ближе.

      – Имею, – отвечал товарищ Молодцев.

      – А где это право? – спросил кулак, надвигаясь на Молодцева.

      – Вот, – сказал Молодцев.

      – Где? – переспросил кулак.

      – Да вот, – сказал товарищ Молодцев, – вот, – и показал на зубную щетку.

      Кулак открыл рот, удивленный рот, как ведро, как никогда не открывал, и так стоял с раскрытым ртом, лениво помахивая кулаками, как бык, похожий на быка больше, чем бык. Бык с бородой и двумя кулаками. «Надо мной смеется», – сообразил кулак и бросился на Молодцева.

      – Одну минуту, – остановил его Молодцев с видом осматривающего ветеринара, – постойте, разве так можно, – и с сожалеющим видом заглянул кулаку в рот.

      – Что такое? – растерянно остановился кулак. И вдруг испугался, и вдруг побледнел. – Что такое?

      – Никуда не годится, – ответил товарищ Молодцев и, обмакнув зубную щетку в порошок, затолкал ее кулаку в рот и стал неистово чистить ему зубы.

      – Вот так, вот так, – приговаривал он и чистил. А кулак стоял, опупев, руки по швам, выпятив живот. И тогда толпа захохотала, как один рот. Это был неистовый хохот. Колхозники катались от хохота по земле, казалось, по земле катался сам хохот. Казалось, хохотала трава, смеялись постройки, хохотала сама земля ртом, широким, как небо. И смех необъятный, как небо, широкий смех колхозников упал на голову кулаку Петухову и придавил его к земле. Он бежал, позабыв вытащить изо рта щетку, держа щетку, как собака, он бежал подобно собаке, измазанной зубным порошком.

      Так наши колхозники заинтересовались зубной щеткой. И когда Мишка Ковригин, наш завхоз, вернулся из города, он привез с собой целый воз зубных щеток.

      С тех пор весь колхоз начал чистить себе зубы. Два раза в день: утром перед работой и вечером после работы. Желание чистить зубы распространялось быстро, как холера. Уже чистили не только колхозники, но и единоличники-середняки. Уже чистили все, кроме кулаков.

      Только кулаки бойкотировали зубную щетку. Однажды тот самый кулак, желая