Дар Степаниды. Надежда Генадевна Сайгина

полка.

      Голова обвязана,

      Кровь на рукаве,

      След кровавый стелется

      По сырой траве».

      – Надька, а ты хотела бы Щорсом быть? – почему-то заинтересовался Вилька у подруги.

      – Не-е! Я – космонавтом! Ну-ка, пойдем на качели, раскачай меня до стукалки! Я сегодня еще не тренировалась!

      – Опять грохнешься!

      – Не грохнусь, у меня просто в тот раз нос зачесался.

      ***

      У Зинаиды появился новый поклонник. Тот, который оборвал для нее клумбу с цветами на юбилее директора ГЭС. Уже третий раз она встречалась с инженером Юлием, по кличке «Эйнштейн», в номере гостиницы. Они тоже встречались в гостинице, но той, у реки, которая принадлежала электростанции. Обернувшись простыней, она сидела за столом, подперев рукой голову, и внимательно слушала любовника. Ей было интересно с ним и спокойно. Вот и сейчас он рассказывал что-то новое:

      – Знаете ли Вы, Зиночка, что наша ГЭС-это инженерная мысль гения! Еще в двадцать третьем году берлинская газета писала: «В России имеется три чуда: Красная армия, Сельскохозяйственная выставка и Волховстрой».

      – Да что вы… – поддерживала разговор Зина.

      – Волховстрой был действительно чудом. В лесной глуши, среди болот, на самом трудном порожистом участке реки вырос дворец на воде, который приезжали смотреть со всех концов света.

      – Да ну….

      – Еще Михаил Иванович Калинин, председатель ВЦИК, сказал: «Нужно снять последнюю рубашку, но построить Волховстрой!» Эта стройка была воплощением мечты людей труда о светлом будущем, залитом ярким электрическим сиянием… – продолжал инженер.

      – Ну надо же… – уже по-настоящему заинтересовавшись, сказала Зинаида.

      – Как внимательно Вы меня слушаете. Вот так бы говорил и смотрел бы на Вас, и смотрел… Вам и правда интересно?

      – Правда! Говорите, говорите! – искренне воскликнула девушка, плотнее заворачиваясь в простыню.

      – А знаете ли Вы, что ниже уровня дна наша ГЭС уходит под землю еще на 25 метров! Да-а! Я счастлив только от того, что имею возможность трудиться на благо нашей Родины!

      – Да что вы….

      – А сколько людей за всем за этим погибло… Эпидемии, несчастные случаи, недоедание… Сколько людей…. Вы останетесь сегодня или убежите от меня? Впрочем, как всегда… – посетовал Юлий.

      – Что вы, какое останетесь, у меня Надька на крыльце сидит.

      Зинаида, бросив влажную простыню на кровать, стала надевать трусы и лифчик.

      – Как? Ребенок в столь поздний час на улице? Зовите ее сюда! – испуганно закричал Юлий.

      Радостная Надюха тут же появилась в комнате.

      – Подслушивала? – строго спросила мать, натягивая платье.

      – Не-е-еа! – замотала головой Надька.

      – Какая ж ты у нас красавица! – воскликнул Юлий, увидев ребенка, взял ее на руки и посадил за стол. – Кушай, милая. А я тебе купил шоколадку, – нежно сказал Юлий и пододвинул все съестное на столе к девочке.

      Эйнштейн