Дар Степаниды. Надежда Генадевна Сайгина

как мешочек из кружевной ткани. Она держит белый зонтик от солнца. Тоже, конечно, кружевной! А за ней на четвереньках ползет инженер Юлий. А на нем, я сижу и крепко держу его за волосы. А то еще брякнешься… И тут… подъезжает извозчик, ну тот, который Карабас… Открывает дверцу кареты и говорит:

      «Здравствуйте, говорит, господа хорошие! Давно вас жду-дожидаюсь! Садитесь скорей! Домчу вас прямо к морю!» А мамка ему: «Нет, спасибо, мы с моей любимой дочерью лучше на Юлике поедем. Чего зря деньги всяким извозчикам платить. На нашем Юлии все ездят! Правда, Надька?» А я ей… Что же я тут говорю? Аааа! Да! А я ей: «Все ездят, а мы что, лысые? Пусть возит, раз не женится».

      ***

      Пожилой врач-гинеколог тщательно вымыл руки под краном, затем старательно вытер их чистым полотенцем. Только потом он сел за письменный стол, открыл амбулаторную карту пациента и что-то начал писать в ней своими врачебными иероглифами, понятными только ему. Из-за ширмы, одергивая юбку, вышла пунцовая смущенная Зинаида. Она старалась не смотреть на доктора и теребила прядь кудрявых волос, наматывая их на палец. Зина сильно стеснялась того, что доктор – мужчина, но понимала, что с женскими болезнями не всякому покажешься, и ходила только к этому врачу, которому целиком доверяла.

      – Слышь, Зинаида, а ты и вправду похожа на Софи Лорен! Красавица… – поднял голову доктор и залюбовался девушкой.

      – Александр Ошерович, у меня все в порядке? – желая быстрее выйти из этого кабинета, спросила Зинаида.

      – Да. Все в порядке. Рожать будешь?

      – Что-о? Шутите? – перепугалась женщина.

      – Какие шутки? Взрослая женщина… Учись предохраняться. Нельзя, Зина, столько абортов делать.

      – Да что я могу сделать… У меня организм такой. Только чихни и сразу – беременна.