Коллежский секретарь. Мучительница и душегубица. Владимир Александрович Андриенко

обыски в домах Салтыковой, – снова стал настаивать Иванцов. – И начать стоит с её московского дома на Сретенке.

      – Экий ты быстрый, Иван Иванович. Кто нам сие позволит? – спросил Соколов.

      – Но следствие мы ведем по указанию матушки государыни.

      – И что с того, Иван Иванович? Матушка царица далеко, А родственники Салтыковой рядом! Сначала нам стоит провести расследование по женам жалобщика Ермолая Ильина. Ведь в церкви прихода в имении Салтыковой наверняка есть даты смерти его трех жен и записи о его женитьбах. Вот мы и сверим его показания. Другие смертельные случаи также стоит зафиксировать. И займешься этим ты, Иван Иванович, коли так в бой рвешься. А в имение Троицкое надобно чиновника отправить, чтобы все списки умерших были им из церковных книг скопированы. Начиная от того времени, как Салтыкова стала полноправной владелицей имения. На это ему понадобиться не больше двух трех дней. Но чем быстрее он это сделает, тем лучше.

      – А может мне самому съездить в имение? – предложил Иванцов.

      – Нет. Пусть это сделает кто-то не принадлежащий к нашей группе. А мы с князем навестим Дарью Николаевну в её особняке. А потом подумаем о более решительных мерах. А про сего Андреева Хрисанфа во времена обыска повального вспомнить надлежит, когда разрешение на то получим.

      – Вы разрешите мне вопрос, ваше благородие? – Иванцов обратился к Соколову.

      – Говори запросто, Иван Иванович.

      – Что вам удалось узнать у капитана Тютчева?

      – Ничего существенного.

      – Как же так? Он же отстоял при Салтыковой в качестве любовника!

      Цицианова заинтересовали эти слова Иванцова.

      – Как вы сказали? Любовник Салтыковой? И кто сие?

      Соколов ответил:

      – Капитан Николай Андреевич Тютчев, действительно в прежние годы был любовником помещицы Салтыковой Дарьи Николаевны. Но сие хоть и поруха чести дворянской, но уголовно не наказуется.

      – Но жалобу он подвал на Салтыкову, – настаивал Иванцов. – Говорят, что его даже высекли по приказу Салтыковой!

      – Сие капитан отрицает. Да его похитили гайдуки Салтыковой, когда Тютчев прервал их любовную связь. Но насилие к нему она не применяла. Токмо холопа Тютчева пришибли гайдуки Салтыковой. Но сие сделала не она а её слуги.

      – Но его насильно удерживали в имении Салтыковой! Он ведь сего не отрицает, коли сам жалобу подавал? – спросил Иванцов.

      – Не отрицает но сии недоразумения между ними уже разрешены. Капитан мне больше сказал, что де злоумышляла Дарья Николаевна на жизнь капитана Тютчева и после. Но жаловаться он более не стал.

      – Вот как? – спросил князь.

      – Кто он, а кто она, князь. Тютчев считает, что раз ныне оставила его Дарья Николаевна в покое, то и ладно.

      – Помогать нам он не станет?

      – Нет, – ответил Соколов. – Какой ему прок от того? Неприятности одни.

      ***

      Соколов обратился к начальнику канцелярии Бергофу и прикомандированный к юстиц-коллегии поручик Карпов отправился