Благословенные монстры. Эмили А. Дункан

была деревянной, старой и неухоженной, с облупившейся краской и гниющими досками. Учитывая размеры города, она казалась совсем крошечной. Все здесь напоминало о былых временах, забытых и оставленных в пыли. Это безмерно опечалило Надю: за последнее время она пересмотрела свой взгляд на многие вещи, и все же ее расстраивало, что, пока весь остальной мир стремился в будущее, церковь оставалась в прошлом. По Надиной щеке покатилась слеза, и девушка торопливо вытерла ее рукой.

      Остия тихо фыркнула, когда они вошли внутрь.

      – Не только ты потеряла близкого человека, – ее голос звучал гораздо мягче, чем Надя того заслуживала.

      – Я потеряла все, – огрызнулась Надя.

      Она протиснулась мимо Остии, прошла через поблекший неф и оказалась в святилище. Внутри все оказалось таким же старым, как и снаружи. Нигде не было видно скамеек: раньше людям не разрешалось сидеть во время службы, и большинство церквей не торопились позволять своим прихожанам немного отдохнуть. В святилище монастыря, куда Надя привела Малахию, стояли скамейки, что говорило об относительно недавнем времени постройки.

      Она стояла в тишине, жалея, что боль не дает ей по-настоящему насладиться этой атмосферой.

      – Ты потеряла не все, – вдруг сказала Остия. – Ты все еще здесь, чего нельзя сказать о многих других. Да, тебе больно, и да, ты хочешь сдаться. Но ты не можешь. Только у тебя осталась магия.

      – Катя…

      – Катю нельзя назвать даже ворожеей, не то что ведьмой. У нее много талантов, но магия – не один из них.

      Надя нахмурилась:

      – Ты не понимаешь…

      – Нет, Надя, это ты не понимаешь. Не буду отрицать, тебе пришлось нелегко, но я провела последние три года на полях сражений, день за днем теряя всех, кого любила. Ты не знаешь, каково это, оказаться перед выбором спасти друга или защитить своего принца. И я всегда выбирала Серефина. Я всегда буду выбирать его.

      Надя не сразу нашла, что ответить. Остия всегда выглядела неприступной, но в тусклом церковном свете неряшливая прическа транавийки больше не казалась частью ее вызывающего образа. Надя разглядела в чертах своей спутницы глубокое отчаяние и усталость.

      – С ним все в порядке, – тихо сказала Надя.

      – Не нужно мне лгать, – ответила Остия. – И не пытайся использовать это в качестве оправдания. Не думай, что можешь просто сидеть сложа руки, пока он исправляет весь этот бардак.

      – Вообще-то, Серефин не славится своим умением решать проблемы.

      Остия рассмеялась, заставив Надю улыбнуться. Она и не помнила, когда улыбалась в последний раз.

      – Пожалуй, ты права, – согласилась Остия. – Но когда-нибудь он научится. В конце концов, он наш король.

      Надя издала неразборчивый звук.

      – Но… – Остия замолчала, уставившись на иконы. – Ты нас погубила. У него тоже нет магии.

      Надя даже не вздрогнула. Это была чистая правда. Она все разрушила.

      – Я не могу взвалить мир на свои плечи, – прошептала Надя.

      – Тебе