Благословенные монстры. Эмили А. Дункан

Малахии не выражало никаких эмоций, и Серефин знал, что это не сулило ничего хорошего.

      Чего хотел Серефин? Скрыться где-нибудь в Транавии и оставить Калязин на растерзание падшим богам. Он хотел сделать то, что у него получалось лучше всего: убежать от своих проблем. В этом он был очень хорош.

      Но Серефин Мелески больше не мог убегать. Пришло время стать королем, хоть он и не годился на эту роль.

      – А что, если я хочу остановить богов, которых освободил?

      Пелагея едва заметно улыбнулась, и ее взгляд переметнулся на Малахию. Подперев подбородок руками, он задумчиво смотрел в одну точку.

      – Я не думаю, что у меня есть выбор, – сказал он с дрожью в голосе. На этот раз Малахия действительно был в ужасе, а не просто притворялся испуганным ради образа, который больше не мог поддерживать.

      – Ты прав, выбора у тебя нет. Но будешь ли ты ставить палки в колеса своему брату или ваши планы совпадут?

      – А как же… – начал Серефин.

      – Не знаю, – прервала его Пелагея. – Я больше не знаю, какова ее роль в общем замысле. Я думала, что она ведьма, ожидающая своего часа, но нет. Не ведьма, не клирик, не что-то еще. Я больше не вижу нитей ее судьбы. Только ваши.

      Серефин не смог удержаться и перевел взгляд на Малахию. Его младший брат заметно побледнел, а затем его лицо омрачилось.

      – Она и так наделала достаточно бед, – пробормотал он.

      Пелагея склонила голову набок:

      – Да, так и есть. Но разве о тебе нельзя сказать того же?

      Малахия не ответил.

      – Ничто больше не держится на острие ножа. Вы нарушили равновесие. Велес остался, но куда делись остальные? Как вы думаете, где сейчас Звездан? Зачем ему оставаться в Калязине, если Транавия в таком уязвимом положении?

      Серефин сглотнул.

      – Они выберутся за пределы Калязина.

      – А я вам говорила. Снова, снова и снова. Девушка, чудовище, принц, королева. Их было четверо тогда и четверо сейчас. Вы отказываетесь играть свои роли, но их все равно должно быть четверо, всегда четверо. Мир погрузился в хаос после рождения бога хаоса, и нет никакого способа собрать осколки, но вы можете попробовать. О, вы можете попробовать. Поте́рпите неудачу или добьетесь успеха – что станет со всеми нами?

      – А что насчет богов? – спросил Малахия.

      – Так ты мальчик, монстр или бог?

      – Я не знаю, – тихо сказал он, покачав головой.

      – Нет. Конечно нет. Как будто это не одно и то же.

      Малахия задумчиво потер шрамы на своем предплечье.

      – Я так голоден, – прошептал он.

      Во взгляде Пелагеи мелькнуло что-то похожее на жалость.

      – Он будет только усиливаться. Он поглотит всех. Ты исполнишь свое желание. Свергнешь эту божественную империю. Ты ему поможешь? – Серефин с удивлением обнаружил, что она обращается к нему.

      – П-помочь Малахии? – испуганно переспросил он.

      Ведьма беспечно кивнула.

      – Разве Калязин с их проклятыми богами не твои враги? Разве они не отняли у тебя магию?