Царствуй во мне. Наталья Ратобор

его вызвали в штаб армии. Генерал-майор Георгий Рафаилович Ковалевский по-отечески отчитал молодого Шевцова.

      – Мы ведь с вашим батюшкой еще в одном военном училище образовывались. Давние однокашники, так сказать. Потом в русско-турецкую бок о бок сражались. Боевое братство, знаете ли, превыше любви и карьеры. Тем более я самой жизнью отцу вашему обязан. Не будь он комиссован по тяжкому увечью, так и выше меня бы уже поднялся. А я между тем давно за вашим продвижением слежу. У вас большие перспективы, молодой человек. И высокая протекция вам не повредит. Позвольте осведомиться: отчего такое опрометчивое решение?

      – Позвольте оставить при себе, господин генерал.

      – Нет уж, благоволите объясниться. Ежели не считаете себя более связанными военной дисциплиной, то ответьте, по крайней мере, из уважения к старинному другу вашего батюшки.

      – Георгий Рафаилович, вы пользуетесь запрещенными приемами…

      – Если угодно. Жду ответа.

      – Что ж. Не считаю возможным продолжать службу после убийства гражданских в Санкт-Петербурге.

      – Вот как? Замечательный максимализм. А что вам, дозвольте поинтересоваться, известно об этом деле?

      – Только то, что видел своими глазами.

      – А подоплека вам, конечно, не известна?

      – Подоплека не важна. Расстрел есть расстрел. При всем уважении, Георгий Рафаилович.

      – И вы пренебрежете присягой?

      – Присягал служить Его Величеству и России, верой и правдой. А не выступать беззаконным карателем.

      – Попридержите язык, господин подпоручик! Крамольные и дерзкие речи ведете.

      – Виноват, господин генерал-майор. Не имею власти отменить истину.

      – Истину поминаете? Ну пусть, господин правдоискатель. Исключительно ради дружбы с вашим батюшкой просвещу вас, хоть и не вашего ума это дело.

      Генерал от инфантерии достал газетные листы, продемонстрировал строптивому подпоручику:

      – Вот публикация New York American, подписанная неким господином Горьким. Датированная, заметьте, 4 января 1905 года. Прошу ознакомиться. Статейка оповещает о грядущем кровопролитии в российской столице. Теперь далее. Вот статья другой американской газетки, издана 6 января, с предупреждением, что через 2 дня деспотическое российское самодержавие прольет кровь беззащитных безоружных рабочих и членов их семей. Подписано господином Милюковым. Теперь припомните: не наблюдали ли вы чего-нибудь особенного во время шествия?

      Шевцов задумался.

      – Несли хоругви и иконы. Но и красные флаги тоже. Стреляли с крыш. В толпе рабочих были замечены люди, направлявшие перемещение колонн.

      – Так.

      – Призывы к свержению династии и самодержавия – правда, единичные. Долго ждали извещения из штаба о дальнейших действиях. Потом приказ палить боевыми. Иные попадали на землю до начала стрельбы – потом отползли и скрылись в близлежащих улицах. Эти почти не пострадали. Остальные – как стадо баранов на убой – суматоха, хаотичная беготня, крики, бестолковщина.

      – Теперь