Встала страна огромная. Павел Андреевич Кольцов

к вермахту и по гражданству их экипажей, но произвели их в преданной Западной Европой Чехословакии. И что толстобронным советским машинам их 37-мм пушки, годные бороться только с себе подобными легкими машинами и с пехотой? Лишь бы гусеницы и катки не повредили.

      Первый взвод Иванова уже давил разбегающихся немцев впереди; второму он приказал продолжать движение, а сам вместе с третьим остановился, развернув направо только башни – четыре советских танка открыли огонь по храбро и самоубийственно напавшим на них противникам. Германских «чехов» было шесть. Их клепаные корпуса с максимальной толщиной брони в 25-мм брались советскими бронебойными снарядами, как картонные, стоило только попасть. А попасть стоя на месте да с близкого расстояния, еще и не особо переживая за собственную жизнь, было не очень сложно. Два «чеха» быстро остановились, выпуская дым от рванувших внутри советских снарядов через смотровые щели и пробоины; из башенного люка одного из них успел выбраться танкист в черной форме и упал срезанный автоматной очередью. Третий панцер загорелся, ярко пыхнув моторным отделением. Отлетела назад, разваливаясь на части, отброшенная сильным внутренним взрывом башня четвертого.

      Оставшиеся два, вполне уяснив свою беспомощность, попытались было ретироваться. Обратно за хаты. Одному это даже удалось. А второй, получив напоследок снаряд в левый ведущий каток и, теряя вместе с ним гусеницу, развернулся на месте. Его экипаж, понимая, чем эта остановка им грозит, подталкивая друг друга, полез наружу из башенного люка и люка над местом стрелка-радиста. Убежать невредимым повезло лишь одному – остальные упали сбитые на землю короткими очередями десантников. Минько добавил снаряд в моторное отделение остановившегося боком опустевшего танка, и бодро вырвавшиеся вверх клубы пламени гарантировали, что никому не придет в голову в ближайшее время забраться ему вовнутрь и пострелять во фланг идущим сзади войскам союзников.

      Быстро и без потерь покончив с довольно легким противником, третий взвод Иванова вместе с собственным танком командира неспешно поползли дальше. Сзади, стараясь не отставать, бежали десантники и настороженно ехали в седлах, изготовив к бою карабины и редкие автоматы, румыны.

      Передовые танки Иванова, ревя моторами, подминая под себя деревья и кусты, расшвыривая хлипкие строения и давя широкими гусеницами зазевавшихся фашистов и их огневые точки, вырвались на открытую местность и оказались в тылу оборонительной линии 45-й стрелковой бригады. Самой бригады здесь уже не было. Навалившиеся утром, еще до официального объявления войны, на узком участке ударные немецкие подразделения: танки, «штуги», и пехота вместе со своими «ханомагами», поддержанные издали артиллерией, а сверху пикировщиками, нельзя сказать, что с легкостью, но прорвали, в конце концов, заранее оборудованную, но довольно растянутую полосу советской обороны, частично уничтожив, частично пленив, а частично заставив отступить ее защитников.

      Танки