Истинная поневоле. Марина Эльденберт

обещал, что на этот раз все будет честно.

      – Хорошо.

      Я все еще сомневаюсь, верить мне ему или нет, о доверии вовсе речи не идет. Но какие у меня варианты? Перелопатить все книги о вервольфах в магазине? Да у меня почти каждая о вервольфах! Поискать в Сети? Там, пожалуй, можно найти все что угодно. Про волков, но не про имани. До знакомства с Хантером я о таком даже не слышала. Имани и их дети не существуют ни для людей, ни для вервольфов. Но они существуют: я и Хантер прямое тому доказательство.

      – Что ты хочешь знать? – спрашивает историк.

      – У меня много вопросов.

      – Я мог бы предложить встретиться, но твои телохранители вряд ли подпустят меня к тебе ближе чем на километр.

      – Я все равно не собираюсь с тобой встречаться, – осаживаю его. – Мы будем общаться исключительно по телефону.

      – Вервольфы слышат и телефонные разговоры, а тебя все время охраняют.

      – Не все время, – говорю я и прикусываю язык.

      Ну и чего, спрашивается, я с ним разоткровенничалась? Он мне не друг. Просто источник ценной информации.

      – Я не собираюсь хранить в тайне то, что ты мне расскажешь, – исправляю ситуацию.

      – Пойдет, – подозрительно легко соглашается Хантер. – Набери меня, когда сможешь разговаривать, и я отвечу на любой твой вопрос. Искренне и без условий.

      Я и так задержалась, поэтому нажимаю отбой и возвращаюсь к Оуэну. Мой главный телохранитель сканирует меня взглядом, но ничего не говорит, а я чувствую себя странно, ведь только что разговаривала с врагом и соперником Доминика. В голову приходит не менее странная мысль: правильно ли я поступаю? Но я прогоняю ее прочь. Мне нужно все узнать, ради нашего с малышом будущего. Ведь, по словам Хантера, с детьми имани не все так просто. Я сама в этом убедилась на сегодняшнем приеме у доктора.

      Рабочий день проходит как обычно, не считая того, что я все время думаю о разговоре с Хантером, и того, что мою беременность обычной не назовешь. Хотя бы потому, что она развивается слишком быстро. Поэтому я иногда путаю заказы и книги. К счастью, Рэбел все вовремя исправляет и не задает вопросов. За что я благодарна ей вдвойне.

      Время в автомобиле до особняка тоже растягивается, и мне хочется, чтобы водитель ехал быстрее, но, естественно, я тороплю его только в собственных мыслях. И даже забываю попрощаться с Оуэном, настолько спешу остаться одна.

      Вот только в холле я натыкаюсь на Доминика.

      Он спускается по лестнице, ведущей на второй этаж. Без пиджака, в брюках и светлой рубашке, босиком. Такого Доминика можно смело назвать домашним, если зверю вообще подходит этот эпитет.

      – Здравствуй, Шарлин.

      Только он так произносит мое имя – глубоко, рычаще, что даже сейчас его голос будто теплом прокатывается по моему телу. Я по-прежнему на него реагирую, отзываюсь, несмотря на то что не должна. Не хочу отзываться!

      Я застываю на пороге, потому что появление Доминика полностью рушит мои планы сразу же набрать Хантера. Почему из всех дней он решил остаться дома именно сегодня?! Или не решил?

      – Привет, – киваю я. – Ты сегодня дома?

      – Да.

      Если