Истинная поневоле. Марина Эльденберт

Стоило моему взгляду споткнуться о литые мышцы на мощной спине, все вступительные слова заготовленной речи выветрились из головы.

      Это происходило вновь: мне дико захотелось подойти сзади и провести ладонями по его спине, прижаться к ней грудью, лизнуть его под лопаткой. Наваждение, которое мне не принадлежало. Не могло мне принадлежать!

      – Доброе утро, – говорит Доминик, не оборачиваясь. – Ты вовремя. Завтрак готов.

      – Я не завтракаю.

      – Придется, если хочешь, чтобы наш сын родился здоровым.

      Я складываю руки на груди и приподнимаю бровь.

      – То есть ты собираешься насильно затолкать в меня омлет?

      Альфа наконец-то оборачивается и сканирует меня испытывающим взглядом.

      – В этом есть необходимость?

      Как ни странно, сейчас от запаха еды мне не хочется немедленно воспользоваться гостевым туалетом. Наоборот, в животе тихо урчит, потому что второй стейк вчера я пропустила, а против омлета малыш, кажется, не возражает. Поэтому я отодвигаю стул с ближайшей к двери стороны стола.

      – Хорошо, я позавтракаю с тобой.

      Доминик выключает плиту и раскладывает омлет по тарелкам, а потом ставит одну передо мной. Порция волчья, но я решаю не спорить и принимаю врученную мне вилку. Альфа опускается на соседний стул. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что он меня ждал. Услышал, как я проснулась, и ждал, пока спущусь. А значит, не только я хочу поговорить.

      – Я хочу, чтобы ты сегодня посетила доктора, – подтверждает мою догадку Доминик.

      – Я вчера уже была в больнице.

      – Это хорошая клиника, но она не для вервольфов. Я хочу, чтобы тебя осмотрел наш специалист.

      – И как ты собираешься убедить их принять не волчицу?

      – Не волнуйся, они не станут задавать лишних вопросов. А я должен быть уверенным, что с сыном все хорошо.

      Омлет вкусный, и я даже позволяю себе немного насладиться завтраком, прежде чем перейти к собственным вопросам.

      – Зачем тебе ребенок?

      – О чем ты? – прищуривается он.

      – Зачем тебе ребенок от меня? Ты сам вчера сказал, что Хантер недовервольф. Этот малыш тоже родится таким. Неполноценным с точки зрения волков. Когда ты женишься на Одри, у вас будут общие волчата. Так зачем тебе мой ребенок?

      Доминик откладывает вилку и пристально изучает мое лицо. Долго.

      – Ты действительно не понимаешь? – интересуется он, и его вопрос заставляет меня почувствовать себя глупо.

      – Что я должна понять?

      – Это мой ребенок, Шарлин. Я не собираюсь от него отказываться только потому, что тебе так захотелось.

      – Но ты заставляешь отказаться от него меня, потому что тебе так захотелось! – Мой голос почти срывается на крик, и я заставляю себя продолжить завтрак, только чтобы вернуть себе видимость спокойствия.

      Странно, что у меня получается есть в присутствии этого тирана!

      – Разве я тебя заставляю?

      Я едва не давлюсь от возмущения.

      – А как