Незримая жизнь Адди Ларю. Виктория Шваб

сих пор ей никто не ответил. Однако Аделин уверена, что они слушают.

      Когда прошлой весной Жорж Каро начал по-особенному на нее посматривать, Адди помолилась, чтобы он отвратил свой взор. И Джордж стал поглядывать на Изабель, которая вышла за него замуж и понесла первого ребенка, познав все сопутствующие тяготы.

      Прошлой осенью Арно Тюль ясно выразил свои намерения, и Аделин помолилась, чтобы он нашел себе другую невесту. Этого не произошло, однако зимой бедолага захворал и умер. Аделин страшно устыдилась облегчения, которое испытала, узнав об этом, но отнесла еще безделушек к реке.

      Она молилась, и кто-то, наверное, ее слышал, поскольку Адди все еще была свободна. Свободна от ухаживаний, от брака, от всего, да только не от Вийона. До поры Адди оставили в покое, и она взрослеет. И мечтает.

      Аделин сидит на склоне, держа альбом на коленях. Из кармана она выуживает кисет на веревке. Внутри, как монетки в рыночный день, гремят кусочки угля и несколько почти стертых драгоценных карандашей.

      Сначала Аделин обматывала грифели клочком тряпицы, чтобы пальцы не пачкались, но потом отец смастерил узкие деревянные полоски, в которые можно было вставлять стержни, и показал, как держать маленький нож и остро заточить уголь.

      Рисунки стали более четкими, контуры резкими, детали подробными. Картины расцветали на бумаге словно пятна – пейзажи Вийона, портреты жителей. Очертания прически матери, глаза отца, руки Эстель… А вот и спрятанный в сгибы и края каждой страницы секрет Аделин.

      Ее незнакомец.

      Каждый свободный кусочек заполнен им. Это лицо Аделин рисует так часто, что ее рука движется совершенно бессознательно, линии появляются сами по себе. Она может нарисовать его по памяти, хотя они никогда не встречались.

      В конце концов, он всего лишь плод ее воображения. Спутник, придуманный, во-первых, со скуки, а во-вторых, от тоски. Мечта, призванная разбавить одиночество.

      Аделин не помнит, когда это началось, но однажды она окинула взглядом деревню и задумалась, чего хочет.

      У Арно красивые глаза, но безвольный подбородок.

      Жак высокий, но блеклый, как придорожная пыль.

      Жорж сильный, но у него грубые руки, а повадки и вовсе как у деревенщины.

      Поэтому Аделин собрала черты, которые находила приятными, и создала нечто новое.

      Незнакомца.

      Сначала это казалось просто игрой, но чем больше Аделин его рисовала, тем увереннее становились линии, сильнее нажим карандаша.

      Темные кудри. Светлые глаза. Упрямый подбородок. Покатые плечи и изогнутые, словно лук Купидона, губы. Мужчина, которого она никогда не встретит, жизнь, которой никогда не узнает, мир, о котором может только мечтать…

      Когда ее одолевает беспокойство, Аделин достает рисунки и гладит пальцами теперь уже знакомые черты. А в часы бессонницы думает о нем. Не о высоких скулах или оттенке зелени, которым она наделила его глаза, но о голосе, прикосновении. Лежит и представляет, что он рядом, длинные пальцы вырисовывают невидимые узоры на ее коже.

      Он