Стрелок. Митральезы для Белого генерала. Иван Оченков

с тем, чтобы немного развеяться напоследок, да попрощаться на всякий случай с приятелями, остающимися в Бами. Как водится, «немного» не получилось, и он подобно многим другим офицерам как следует надрался. Отчего к себе в палатку вернулся хоть и на своих двоих, но при дружеской поддержке лейтенанта Шемана. Доставив подчиненного до места, командир батареи передал его молодое и совсем еще недавно полное сил тело вестовому, после чего счел свой долг старшего товарища исполненным.

      – Абабков, а где Будищев? – покачнувшись, спросил он у матроса.

      – Должно в батарее, вашбродь, – отозвался тот, накрывая своего барчука буркой.

      – Прелестно! – кивнул головой моряк и на минуту задумался, что делать дальше. Возвращаться к маркитанту или идти спать?

      После недолгого размышления чувство долга перевесило, и лейтенант решительным шагом направился в сторону лавки Ашота.

      Николай Абабков – старослужащий матрос одного из балтийских экипажей, назначенный Майеру вестовым, или говоря по-сухопутному – денщиком, относился к своему подопечному почти с отеческой заботой. Коли случалось молодому человеку выпить лишнего или проиграться в карты – наутро непременно следовало кроткое внушение. Трудно сказать, удавалось ли ему пристыдить гардемарина, но тот всякий раз смущался и обещал больше так не делать. Впрочем, матрос сам был не без греха и тоже любил заложить за воротник. Тогда их роли менялись, и уже Майер пытался выговаривать матросу. Абабков же в ответ, к вящему удовольствию свидетелей, также припоминал офицеру былое, после чего они обыкновенно мирились и вестовой получал денежку на опохмел.

      Однако следующее утро обошлось без упреков и внушений, потому что все денщики оказались крепко заняты. Надо уложить офицерские вещи, навьючить их на верблюдов и все это как можно быстрее, чтобы не опоздать к выступлению. Где уж тут готовить их благородиям завтрак?! Хотя некоторым не до еды.

      – Абабков, дай закурить, – почти простонал Майер, с тоской наблюдавший за тем, как тот собирается.

      – Все кончились, вашбродь, – хладнокровно отвечал матрос, не выпуская изо рта дымящейся папиросы, которая еще не далее как вчера принадлежала его начальнику.

      – Как это? – всполошился гардемарин.

      – Да вот так! Я давеча говорил вам, что надобно прикупить…

      – Но я получал припасы!

      – А табак вам что? – удивился подобной непонятливости матрос, после чего вытащил из-за уха заначку и протянул ее барину.

      Получив папироску, Майер с удовольствием затянулся и, подобно мифическому дракону, выпустил через ноздри целое облако дыма. За этим занятием его и застал Будищев, принесший с собой стакан обжигающе-горячего чая.

      – На, попей, – хмыкнул он, поставив обрезанную бутыль рядом с приятелем. – С утра самое то!

      – Спасибо, не хочу, – помотал головой молодой человек.

      – Ну, как знаешь, – пожал плечами Дмитрий, после чего доверительно наклонился к товарищу и назидательным тоном произнес: – Только помни, избыточный