Даджаль. Том 2. День как год. Дамир Меркадер

полегчало.

      – Не тот пошёл зверь. Хлипкий, – с разочарованием констатировал Милосердный, поднимаясь.

      Комната, в которой они сидели, выглядела, будто бы её на машине времени перенесли откуда-то из шестидесятых. Совковые кресла и шкафы, куча книг, старый телевизор, потёртый паркет под ногами и люстра а-ля мечта начальника обкома. Спиной к Максиму теперь стоял невысокий мужчина в чёрном кожаном плаще с длинными седыми волосами, перед которым, склонившись в почтительном поклоне, виновато отчитывался ректор:

      – Что поделать, мой господин: титаны духа давно уже вымерли. Работаем с тем, что имеется. Если бы нам отдавали их годовалыми…

      – Помню. Проводился такой эксперимент, – перебил его Милосердный. – Закончился плохо. Ты просто не в курсе. Ладно, работай, ректор. Работай. Расчёты прислать к понедельнику.

      – Всё уже готово, мой господин, – зачастил Грабчак вслед уходящему, – я только сам перепроверю и…

      Внезапно Милосердный словно растворился в воздухе, а Леонид Георгиевич закончил потухшим голосом:

      – …пришлю вам.

      Через мгновение его взгляд упал на Максима, но тот предусмотрительно изобразил из себя слепоглухонемой манекен. Выпрямившись, ректор подошёл к двери и постучал. Ответа не последовало. Удовлетворённо кивнув чему-то, он жестом разрешил Максиму встать и проследовать за ним.

      Внутри оказалось неожиданно свежо: видимо, какие-то очистители воздуха работали на полную мощность. На кровати, под капельницей, лежал ещё крепкий старик. Максим действительно узнал его: знаменитого разведчика, легенду эпохи холодной войны, и подумал: «Ему ведь уже лет под сто должно быть…»

      – Пока ещё девяносто три, – раздалось с подушки. – Не делай такое лицо, словно тебе Нобелевку дали за открытие бутылки пива. Лёня по дороге объяснил же: я на половину джинн, а джинны легко читают мысли, если ты, конечно, не чист душой. Не маячь, сядь рядом, на табуретку.

      Комната-палата разительно отличалась от приёмной. Здесь царствовал хай-тек. Всё утопало в свете, на белоснежных стенах висели плазменные телевизоры последних моделей и всевозможных размеров, беззвучно демонстрировавшие широчайший спектр контента на любой вкус: от новостей BBC до какого-то особо извращённого порно. Кровать Апостола, стойка капельницы и гостевой стул были сделаны из серебристого металла явно одним дизайнером. Особо выделялось окно в полную стену: мимо него проплывали облака, и казалось, открой его – они заползут внутрь. Позади облаков иногда проступало небо того удивительно голубого оттенка, которой можно увидеть только из иллюминатора самолёта. Заметив интерес Максима, старик пояснил:

      – К сожалению, это тоже экран, но картинка идёт в реальном времени со специального аэростата. Ладно, давай к делу. Мне бы хотелось, чтобы для начала ты сформулировал чётко и ясно собственную конечную цель.

      – Простите за дерзость, Апостол, но разве вы сами не можете прочитать это в моей голове?

      Аристарх