Падение в небо. Янина Хмель

губах палача растянулась шире, он дёрнул прочный узел, показывая, что петля готова, подошёл ко мне и схватил за плечо.

      Я сама направилась к петле, стряхнув его руку. А когда-то весь город трепетно уважал свою госпожу. Теперь же даже человек из низов позволяет себе грубость и неуважение, обращаясь на «ты». Но меня это не оскорбляло, а лишь забавляло.

      Одно останется неизменным в любом воплощении – стадный инстинкт: все, кто думают иначе и выбиваются из общей серой массы, будут сломлены. Морально или физически.

      Собрав последние крошки гордости в кулаки, я встала под петлю и сама просунула в неё голову.

      Последний момент глаза в глаза. Герман первый отвёл взгляд. Агата стояла перед ним на коленях и трясла его руку. Я едва улавливала обрывки её мыслей: она умоляла его прекратить…

      Но Герман был справедливым господином своего народа – какой пример он подаст, если нарушит свой же приказ? Он больше не смог поднять глаза и посмотреть на меня. Я же не отводила свои, ожидая его слов. Но Герман молчал.

      Агата продолжала о чём-то упрашивать его, я слышала её крик и плач. Слышала её несвязные мысли, но не до конца могла разобрать смысл.

      Народ замер в молчаливом ожидании, их мысли слились в общий гул: «Умри!»

      Моя голова уже была в петле. Одно движение руки палача отделяло меня от той желанной бездны. Почему он медлил, я не понимала.

      Закрыла глаза и сглотнула подступивший ком.

      Но в следующий миг всё прекратилось. Смерть не наступила…

      Пронзительный вопль Германа отдалил её от меня.

      – НЕТ! – прорычал он, поднявшись со своего трона.

      Агата лежала у его ног, обвивая лодыжки руками. В её голове было пусто, она как будто внезапно уснула…

      Все, включая меня, застыли, устремив свои взгляды на Германа. Палач резким движением скинул петлю с моей шеи. Я упала на колени. И заплакала – даже зарыдала. Громко. Боль в спине напомнила о себе. Я стучала кулаками по полу под собой.

      Агата каким-то образом оказалась возле меня, прижимая мою голову к своей груди.

      – Вы остаётесь… Всё будет хорошо, – всхлипывала она.

      – Зачем?! – не понимала я. Пыталась найти ответ в её мыслях, но там было только облегчение.

      Когда я услышала голос Германа, мне сразу всё стало понятно: он солгал, чтобы защитить меня.

      – Сегодня ночью я овладел ей. И у неё будет ребёнок, – спокойно произнёс он. – Она искупит свою вину.

      – НЕТ! – Теперь это было моё «нет», пропитанное яростью и болью. После такого оглушительного, но короткого слова, вырванного из моей груди, я почувствовала, как сознание медленно покидает меня.

      Глава 5. Раны

      Очнулась я в своей постели. За долгое время пребывания в заточении и засыпая на твёрдом и холодном ложе отвыкла просыпаться на тёплой перине.

      Я лежала на животе, а по голой спине нежно скользила слегка влажная салфетка. Подумала, что это Агата ухаживала за моими ранами, пока я спала. Прислушалась, но не услышала её мыслей.