Белая Гора. Галина Михайловна Ефремова

творилось во мне.

      Начал в глубинах души неприкаянной

      Зреть, нарастая, протест:

      Будешь ты мать-одиночка какая-то!

      Спросят: а кто же отец?

      Тут уж и так ходят слухи нескромные,

      Сплетни плетут каждый час,

      Будто в ту ночь, с околдованным Ромою,

      Нина увидела нас.

      Будто окликнул вахтёр общежития –

      Нина ни слова в ответ:

      В ярости бешеной, чтобы разбить его,

      Чей-то топтала портрет.

      Были на ней голубые ботиночки

      И голубое пальто.

      С этой вот ночи-то бедную Ниночку

      Больше не видел никто.

      Я и прибегла, – что долго раздумывать? –

      К помощи наших врачей.

      Третью сгубила я в этот раз душеньку,

      Не говоря о своей.

      Медленно дверь отворила я в комнату –

      Сразу у входа видна

      Всё ещё Нины свободная койка там,

      Дальше смотрю: у окна –

      Мёртвая роза с головкой бескровною,

      Горько склонённою вниз.

      А на полу, словно капли огромные,

      Все лепестки запеклись.

      9

      Я села в комнате пустой,

      Разбитая, без сил.

      Ответа на вопрос простой:

      «А кто меня любил?» –

      Искала долго. Ну, Роман,

      Он в Нину был влюблён,

      Не в счёт. Да, был ещё Степан,

      Но вот женился он

      На простенькой девчонке той,

      Она, не мне чета,

      Хоть не блистала красотой,

      Была скромна, чиста.

      Полгода целых Михаил

      Жил словно муж со мной

      И клялся мне, что он любил,

      Но, вот, своей женой

      Назвал другую. Говорят,

      Она умна, мила,

      Ему двоих детей подряд

      В три года родила.

      Я долго б эти имена

      Перебирать могла.

      Внезапно мысль меня одна

      Пронзила как стрела:

      Ах, мама, мамочка моя,

      Способная любить

      Меня такой, как есть! А я,

      Как я могла забыть?!

      Тебе – ни одного письма –

      Пять лет!.. Но не беда,

      Теперь приеду я сама.

      Где, где мой чемодан?

      10

      Тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук…

      Стучат, стучат колёса.

      Ох, этот стук, ох, этот звук! –

      Он в сердце отголоском

      Тех юных своевольных дней,

      Когда смела, упряма,

      Я, наспех попрощавшись с ней,

      Уехала от мамы.

      Ах, мама, мамочка моя!

      Я помню: слёзы пряча,

      Все опасенья затая,

      Желала мне удачи.

      Быть может, зная наперёд,

      Что путь мой будет горек,

      Что до добра не доведёт

      Чужой далёкий город,

      Что буду я совсем одна,

      А там соблазнов много,

      Парней весёлых и вина,

      Что я забуду Бога…

      А в детстве: колокольный звон,

      Церковная ограда

      И у серебряных икон

      Горящие лампады,

      Душистых свечек огоньки

      В сияньи золотистом,

      И