Замок Исаака. Мария Кавыева

Ну да. Вообще никак не сочетается. Так он сказал. Так сказал. Ну это и правда?

      Она нервно улыбнулась. Булгакова чувствовала, что арестованная лжёт.

      – Ася, ты понимаешь, – она впервые обратилась к ней на «ты», – что, если не скажешь правду, то тебя могут перевести в тюрьму?

      Та испуганно взглянула на детектива.

      – Твои друзья знают, что ты здесь?

      – Не знают, – быстро и нервно ответила девушка, вмиг став серьёзной.

      Руки у неё были худыми, пальцы длинными, тонкими. Ногти приобрели синеватый оттенок. Видимо, девушка замёрзла. И Ренате стало её жалко. Но… она продолжила давить:

      – Когда они узнают, неизвестно. Когда смогут собрать сумму для залога, тоже неизвестно. Тебе придётся ночевать здесь. Поэтому советую ответить на мои вопросы, дабы избежать этой участи.

      Асфодель тут же взвилась:

      – Послушайте! В общем-то, меня арестовали не как сподвижницу Бойцова! Меня кинули сюда ни за что, ни про что!

      – А сейчас, посидев в обезьяннике с мятежником, ты могла стать его сторонницей. Нам неизвестно, что он тебе говорил.

      – Я была жертвой, та девка меня ударила! Я пришла сюда в поисках справедливости! – задержанная закрыла лицо руками и заплакала.

      Булгакова вновь почувствовала, что сжалось сердце в груди, но знала, как нужно вести себя в таких ситуациях:

      – Асфодель, не закатывай истерик. Ты в кабинете полицейского, а не психотерапевта.

      И с нажимом продолжила:

      – Итак, Бойцов осыпал тебя комплементами, увидел в тебе потенциальную революционерку. Что ещё?

      Девушка пробубнила:

      – Ничего.

      – Он звал тебя на свидание?

      Ася замерла, перестала плакать. Потом выпрямилась, вновь посмотрела на Ренату. И ответила:

      – Нет.

      – Точно?

      – Да, точно! – закричала она и взглянула на Булгакову яростными глазами. – Не знаю, почему меня допрашивает не наш полицейский, не знаю, какие у вас ним дела.

      И тут – подумать только, какая наглость! – обратилась к Ренате на «ты»:

      – Ты-то сейчас поработаешь-поработаешь у нас, потом преспокойненько смоешься к себе, в свой мир. А мне дальше выживать здесь, терпеть скотское с собой обращение, потому что я из низшего сословия! Я – быдло! И мне не выбраться из этого дерьма, потому что нормальные не принимают ни меня, ни моё творчество!

      – Мне рассказывали, что некая Олеся Морева смогла выбиться в люди.

      – Да, я её знаю лично. Она мне помогала. Я встретилась с Алиной, которая познакомила меня с Олесей, и Олеся стала клеить мои стихи на остановки и мусорки. Но у меня всё равно ничего не выйдет, потому что Икона пропала! Она была всем для нас. Последним шансом…

      Девушка даже закашлялась от собственного крика. Потом взглянула на Ренату и хрипло закончила:

      – Я не буду устраивать себе проблемы, чтобы у тебя получился допрос.

      – Я найду Икону, – уверила детектив, – и у тебя всё получится, но для этого мне нужно, чтобы ты