Замок Исаака. Мария Кавыева

не пускали. Сына правителя, конечно же, не прогнали. Павел показал Ренате ныне взломанную компьютеризированную охранную систему, расположенную в стенах каменной ограды, рассказал, что Икона всегда присутствовала в Замке Исаака, покидая её лишь в особые дни: в религиозные праздники, в помолвки высокопоставленных лиц, в сложное время бед и искушений. Недавно был как раз подобный повод перенести святыню в храм для поклонения и молитв. Главный охранник сейчас лежал в больнице и пояснить чужестранной следовательнице, как его обезоружили воры, не мог. По всей вероятности, преступники взломали сложную сигнализацию, обезвредили сторожа и беспрепятственно проникли в пустующий храм. Сделав мерзкое, богохульное действо, скрылись с места. Это пока единственное, что можно было понять.

      Глядя на задумчивое лицо иномирянки, Павел несколько смущённо поинтересовался:

      – А правда, что у вас в измерении нет мужчин?

      – Правда.

      – А почему так получилось?

      – Сначала по биологическим причинам, а потом исторически так сложилось. Но это долгая история. Не хочу надоедать. Одним словом, мы научились печатать эмбрионы на специальном биологическом принтере.

      – И у вас рождаются только дочери?

      – Да. Прошло столько сотен лет, что мы не видим смысла в существовании другого пола.

      – То есть вы, – Павел жутко покраснел, – лесбиянки?

      Рената прекрасно знала, кто это такие, и ответила:

      – Нет, я бы не сказала. Мы – просто уроженки такого мира, в котором пропали все мужчины. И да, кстати, не все выглядят так, как я. – Она несколько смущённо улыбнулась: – все разные. И на внешность, и на характер. И пары разные. Необязательно, чтобы обе были брутальными или, наоборот, нежными. Простите за такой вопрос, Павел, но мне важно знать. Я краем уха слышала, что ваша невеста тоже, как и я, чужестранка? Скажите, пожалуйста, это правда?

      Тот сразу же помрачнел. Встреча с ней, гостьей из другой, необычной реальности, его малость отвлекла. А сейчас настроение у него снова испортилось. Но всё-таки молодой человек ответил:

      – Это правда. Даниэлла недавно приехала в наше измерение. Она из другого. Она из Пнины.

      Булгакова, конечно, о нём знала. Мир как мир. Совершенно обычный. Можно сказать, без каких-либо уж сильно запоминающихся особенностей. Например, Палусбург славился высокой культурой, красотой, искусством, талантливыми, духовными обитателями. А о Пнине такого сказать нельзя: всё у них привычно. Мужчины и женщины. Кто-то подлый, кто-то праведный. Есть там возвышенные гении, а есть более приземлённые особы. Ничего особенного? Но чем же тогда хороша эта Даниэлла? Как бы спросить, чтобы не показаться бестактной?

      – Моя невеста приехала к нам изучать искусство. Приехала со своей тётей, которая когда-то жила здесь. И им было трудно поначалу, непривычно, но потом они освоились. Это очень напомнило моим родителям библейскую историю о Руфи, и они прониклись