Стакан воды (сборник). Эжен Скриб

кричали в его честь, а теперь будут кричать на него. Где он может быть?

      Марта. А что, если его опять арестовали?

      Ханс. Бросьте! После всех обещаний, которые дали королева и министр.!.. (Хлопает себя по лбу.) Ах, боже мой! Эти солдаты, я видел, как они рыскали вокруг дома… (Бежит в глубь сцены.) А торжественная музыка все продолжается… Да замолчите же!.. Мне пришла в голову мысль… Это ужас!.. Это низость!..

      Марта. Что с ним?

      Ханс (обращается к народу). Да, друзья мои, его схватили, нашего хозяина!.. Взяли под стражу… Пока нас обманывали красивыми словами… его арестовали… Запрятали в тюрьму. Сюда, друзья!

      Народ бросается в лавку, бьет стекла.

      Голоса. Вот мы…

      – Да здравствует Буркенстафф, наш вождь!..

      – Наш друг!..

      Марта. Ваш друг… а вы ломаете его лавку.

      Ханс. Энтузиазм и сломанные стекла… Неплохо! Идем во дворец!

      Все. Во дворец!

      – Во дворец!

      На лестнице появляется Ранцау, смотрит на происходящее в лавке.

      Ранцау. Ну и прекрасно, по крайней мере, опять начнется.

      Все (машут флагами и шапками). Долой Струэнсе!

      – Да здравствует Буркенстафф!

      – Верните нам Буркенстаффа, верните навсегда!

      Все в беспорядке выходят из лавки. Марта в отчаянии падает в кресло. Ранцау медленно спускается по лестнице, с удовлетворением потирая руки.

      Занавес

      Действие третье

      Комната во дворце графа Фалькенскильда. Слева – балкон на улицу. В глубине – дверь; две двери по сторонам; слева на первом плане – стол, на нем – книги и письменный прибор.

      Явление I

      Кристина, барон Гёлер.

      Кристина. Да, господин барон, но что это значит? Что случилось?

      Гёлер. Ничего, мадемуазель.

      Кристина. Граф Струэнсе заперся в кабинете моего отца, они послали за Ранцау. Зачем?.. Это чрезвычайное собрание? Уже утром состоялось заседание Совета, а вечером все эти господа прибудут сюда на обед.

      Гёлер. Я не знаю… но ничего важного, ничего серьезного… а то бы меня предупредили. Мое новое назначение секретарем Совета обязывает меня присутствовать на всех заседаниях.

      Кристина. А вы уже назначены?

      Гёлер. Сегодня утром. По предложению вашего отца, а королева утвердила его выбор. Я только что видел королеву, она, как и все дамы, несколько взволнована выходкой этих мещан. Сначала боялись, как бы это не помешало завтрашнему балу, но, слава богу, обошлось. Мне по этому поводу пришло в голову несколько острот, которые ее величество одобрило и даже соизволило засмеяться самым милостивым образом.

      Кристина. О, она смеялась!

      Гёлер. Да, мадемуазель, поздравляя меня с моим новым назначением и моим браком… Она по этому поводу сказала (самодовольно улыбается) то, что заставило бы меня возгордиться, будь я тщеславным. (Про себя.) Ведь Струэнсе не вечен (громко), но я больше об этом не думаю… И вот я введен в серьезные государственные дела, к которым у меня всегда был вкус. Да, мадемуазель, вы видите