Скиталец. Страшные сказки. Анастасия Эксенс

бы причинить мне вред.

      Морен сощурился.

      – Почему? Кто вы?

      – А не всё ли равно? Лучше расскажи мне, кто ты такой, Скиталец. Говорят, ты бродишь по свету и убиваешь проклятых. Много ли поведал их на своём веку?

      – Достаточно.

      – И всё они были злыми? – Она изогнула брови.

      Морен не спешил отвечать: его отвлекло движение на плече – Куцик чистил клюв, потираясь им о маску на его лице.

      – Что, если я скажу тебе, – продолжила Я’га, – что я всего лишь одинокая старушка, которая живёт в лесу и никого не трогает?

      – Тогда я спрошу: а как же черепа перед вашим домом?

      Я’га рассмеялась – голос её скрипел, как старые половицы.

      – В лесу много зверья мрёт. Я их косточки и собираю, чтобы они отпугивали тех, кто ещё жив.

      – В деревне говорят, вы живёте уже несколько сотен лет. Они почитают вас, как божество.

      – О-о-о. – Она склонила голову на бок. – Что же будешь делать, если всё на самом деле так?

      – Попрошу у вас помощи. В лесу пропадают дети – они уходят к вам за дарами и лучшей жизнью, а после не возвращаются.

      Я’га, опечаленная, опустила голову.

      – Бедные детки. Они не доходят до меня. Когда я нахожу их души, уже слишком поздно. Их ведёт в лес тщеславие, и Боги наказывают их за это.

      – А как же Василиса?

      Повисла тишина. Я’га долго вглядывалась в Морена сквозь полуопущенные веки, прежде чем ответить:

      – В ней не было тщеславия. Родители отправили её в лес на смерть: мачеха не хотела, чтобы она стала конкуренткой для её дочерей. Чистую душу можно вернуть.

      – За это вы одарили её? За чистую душу? Почему же тогда вы не одаривали никого из мальчиков?

      Морен говорил всё быстрее и быстрее, сыпал вопросы одним за другим – он не давал Я’ге время на раздумья, и она сжала пальцы, царапнув ими по столу.

      – Сердце воина от природы жестоко, – ответила она.

      – Откуда же у вас нашлись меха и золото?

      – В лесу часто умирают путники. Мне ни к чему их добро.

      – От чего же они умирают?

      – Ты не хуже меня знаешь, что может скрываться в ночной темноте.

      – Именно. Так откуда у вас – одинокой старушки – мясо, чтобы подать к столу? И как вы так спокойно ходите в лес, ничего не опасаясь?

      – Чьё оно? – Морен кивнул на тарелки. – Скажете, что падаль?

      – Ты играешь с силами, которые не понимаешь, Скиталец.

      – Так кто же вы? Безобидная старушка? Лесное божество? Или проклятая, что заманивает людей в лес, чтобы потом обобрать их?

      – Не смей гневить богов или будет худо!

      Она вскинула руку и перстом из раскрытой ладони указала на него. Справа, у самого уха, послышался тихий свистящий скрип. Морен обернулся к своему пернатому спутнику и ужаснулся – тот, раскрыв клюв, пытался выкашлять пену, что текла из его горла, капая на плечо.

      Морен вскочил, придерживая птицу обеими руками. Взгляд его забегал по комнате – он искал решение, но страх потери, что отразился в его глазах, не укрылся от Я’ги.

      – Вот