Бездна. Павел Тетерин

а я… Застрял ненадолго,

      Скажете – ты здесь случайно, чужой!

      Увы, я путник иной дороги,

      Каюсь, конечно- любовь.

      Это было очень неожиданно. Круэль никогда не говорил, что пишет стихи, и уж тем более никогда не читал их младшему брату. Крил просмотрел написанное несколько раз, чувствуя, как слова с каждым прочтением что-то неуловимо задевают у него в душе, после чего перевернул первую страницу. На ней почерк стал уже более привычным – тут Круэль явно писал уже бегло, не сильно беспокоясь о красоте букв, где-то – совсем неряшливо, видимо, торопясь зафиксировать рвущуюся наружу эмоцию. Он вдруг вспомнил, что Круэль действительно иногда писал что-то при нём, и даже замечал, что это нечто, похожее на стихи, но брат всегда краснел, смущался и прятал свои записи, если его заставали за этим занятием, и уж тем более никогда не делился ничем из того, что выходило из-под его карандаша.

      И вот теперь Крил мог сам познакомиться с частичкой души старшего брата, застывшей в тексте, в этих кривых, местами расплывающихся буковках.

      1112.3.11.

      Сегодня у меня, кажется, какая – то совершенно невероятная рабочая смена. Нет, началась-то она, конечно, вполне привычно… Но потом, в школе, произошло такое! Даже не знаю, с чего и начать, мой дорогой дневничок.

      Ну ладно, попробуем тогда по порядку…

      Взгляд Крила нетерпеливо побежал сверху вниз по строчкам, но он сделал над собой волевое усилие и захлопнул альбом. Тот, будто обидевшись, выплюнул в него облачко едкой, застарелой пыли.

      – Нет. Не здесь, и не так… – зачем-то снова вслух сказал юноша. Но на этот раз слова не повисли безжизненно в воздухе – они растворились в нём, были как будто приняты стенами и мебелью, казалось, чем-то неуловимо изменившейся за то небольшое время, что он провёл тут. Теперь это был диалог, и все эти бессловесные шкафы и разбросанные по комнате вещи больше не казались немыми: теперь, с помощью лежавшей в руках у него рукописи, они тоже, возможно, могли рассказать свою часть той давней и казавшейся давно ушедшей в прошлое истории.

      Истории, которую он так долго хотел услышать.

      Взгляд его снова упал на книгу, лежащую на полу обложкой вниз. Крил протянул руку, поднял и перевернул её.

      «Сказание о Земле – Тверди под Небесами».

      Так вот куда она пропала, эта злосчастная книга! Крил открыл её – ну точно, библиотечный корешок. Вот и дата – да это же спустя всего две фазы роста ногтей с того дня, как Круэль начал вести свой дневник!

      Ох и ругалась же тогда ми Греан, ведь этот фантастический роман в то время был совсем новым, современнейший бестселлер, только набиравший популярность даже в верхнем мире. А ведь эту книгу никто, кроме него и Круэля, так и не успел прочитать. Что-то особенное было в этом теперь: книга, которой касались только руки их двоих, его и старшего брата. В своё время она стала для него откровением, открытием, но сейчас превратилась и вовсе в совершенно бесценный артефакт. О том, чтобы