Вещие сестрички. Терри Пратчетт

возможность лишь присутствовать при исполнении. Однако убийство собственного родича, к тому же исполненное самолично, крепко засело у него в горле… или – герцог задумался – в печенках.

      – Истинная правда, – выдавил он. – Однако хоть на первый взгляд страна наша так и кишит ведьмами, отыскать среди них тех трех, что торчали тогда на торфяной пустоши…

      – Их всех ждет одна судьба.

      – Ну разумеется.

      – А твоя судьба – в твоих руках.

      – Знаю, любовь моя.

      Она попала в точку. Его судьба и впрямь оказалась в его руках. Стоило на миг закрыть глаза, и он видел тело, что скатывалось по ступенькам лестницы. Но не чудится ли ему? Из темного угла залы до Флема явственно донеслось чье-то сиплое, сдавленное дыхание. Но они определенно остались в зале вдвоем. Итак, он взял судьбу в руки, и она решила остаться там навечно. Герцог пытался смыть кровавые подтеки. Словно, вытравив их, он избавится и от своей судьбы. Он тер, скреб, драил зловещие следы до тех пор, пока в утробе его не родился вопль отчаяния.

      В общественных заведениях матушка так и не научилась чувствовать себя раскованно. Остолбенев, что солдат при команде «Смирно!», матушка сидела за стаканчиком портвейна с таким видом, словно тот был редутом, который она воздвигла между собой и соблазнами мира.

      Стаканчик же нянюшки Ягг, с которым та как раз сейчас расправлялась, был, по подсчетам матушки Ветровоск, уже третьим за вечер, и ведьма с горечью убеждалась в том, что приятельница на всех парах мчится по колее, обещавшей в последний момент разгула вознести ее на стол, где нянюшка в таких случаях отплясывала народные танцы, щеголяя исподним бельем и зычно распевая «Вот только с ежиком вышел прокол».

      На столе россыпью лежали медяки. Витоллер с женой, усевшись друг против друга, быстро пересчитывали монетки. Над мероприятием явно довлел дух соперничества.

      Пока госпожа Витоллер выковыривала из-под пальцев мужа фартинги, матушка наблюдала за семейной парой. На вид госпожа Витоллер была женщиной смышленой, обходившейся с мужем что сердобольная овчарка с ягненком. На матримониальные хитросплетения у матушки выработался несколько созерцательный взгляд, взгляд астронома, обозревающего поверхности удаленных, чуждых нашему пониманию миров. Тем не менее у нее имелись собственные наработки относительно того, какой тип женщины должен составить счастье человека, подобного господину Витоллеру. По ее мнению, то был весьма своеобразный тип, наделенный неиссякаемыми запасами долготерпения вкупе с практической жилкой, а также весьма проворными пальчиками.

      – Госпожа Витоллер, – произнесла она наконец, – боюсь показаться прямолинейной, но все-таки спрошу: насколько плодотворен оказался ваш союз?

      Оба супруга воззрились на нее.

      – Она спрашивает о том… – вступила было нянюшка Ягг.

      – Не нужно, я все прекрасно понял, – тихо проговорил Витоллер. – Когда-то у нас была дочь. А с тех пор никого больше не было.

      Над столом повисла гнетущая тишина. На секунду-другую лицо Витоллера отразило почти человеческие чувства. Он вперил