Как во сне… Или идиллия дюн. Рассказы. Оуэн Риддл Баркер

категорию зависимостей и пристрастий он не подпадал!

      С другой стороны, слушая его историю, любой здравомыслящий не то что специалист, но и обычный человек, заподозрил бы в нём что-то неладное. И тут пришло понимание: вот что меня так тревожило с самого начала знакомства с ним; чем он отталкивал от себя. Когда подобные описания слышишь от страдающих психическими расстройствами людей, – это одно: ты готов к этому и воспринимаешь сказочные фантазии как должное, понимая то состояние, в котором находится пациент, расценивая эти картины как плод его больного воображения. В этом случае всё ясно, как день: человека надо лечить и избавить от этих глюков. А вот если, допустим, здоровый человек, которого ты знаешь давно, или ещё лучше – он твой друг или родственник, вдруг начинает тебе рассказывать подобную историю. Вот тогда становиться не по себе. И дело уже не в самом сюжете – он может быть какой угодно, не это пугает, – причиной страха будет являться сам рассказчик и его неожиданная перемена, прежде всего, в мышлении. Ещё вчера ты вместе с ним сидел в пабе, спорил, разговаривал и считал его интеллектуалом или просто умным и отличным парнем; а сегодня он – бах! – с таким маниакальным возбуждением втирает тебе историю о том, что за ним ведётся наблюдение из космоса, а вся его квартира напичкана «жучками» и скрытыми видеокамерами; или что его пытаются завербовать внеземные существа… Услышать подобную чушь из уст знакомого и, как казалось, до сей поры здорового человека, согласитесь, будет несколько пугающе. Непривычный ход его мыслей для тебя будет восприниматься как нечто инородное, чуждое, что и будет отталкивать и пугать. Это то же самое, что смотреть на людей с врождёнными уродствами скелета или лица. Мы понимаем причину их аномалии и непохожесть на нас, но сознание всё равно не готово принять и смириться с реальностью. Мы всегда будем смотреть на них, как на иноземцев.

      Я продолжал испытывать неуёмное чувство тревоги, которое не покидало меня. Возможно, думал я, какая-то отрицательная энергия исходила от Луиса, негативно воздействуя на меня, наполняя ложным предчувствием надвигающихся неприятных событий. Кто ж знал, что те мои предчувствия были всего лишь безобидными весточками (ягодками-фруктиками) тех странных и не поддающихся объяснению последующих событий, которые произошли в моей жизни в будущем.

      А пока что я с интересом и тревогой слушал историю португальца, который к тому времени уже порядком подустал и выглядел подавленным. Всё чаще он смотрел «невидящим» взглядом в пустоту пространства перед собой, будто там находил своё прошлое, о котором рассказывал.

      – Они убили его в том году, спустя месяц после того самого отпуска, в сентябре.

      – Мне очень жаль, Луис.

      – Я оставил Дэнни одного в комнате буквально на минуты четыре. Вручил ему большую грушу, чтобы он не скучал, а сам пошёл к Люси, которая готовила ужин на кухне. Обычно шумный малый, Дэнни